Кореи, а закончился падением Порт-Артура 20 декабря.
9 января 1905 года вошло в историю как «Кровавое воскресенье» — в тот день царские войска расстреляли мирную демонстрацию петербургских рабочих, которые шли к императору с «верноподданной» петицией. С того дня вера в «доброго царя» стала рушиться уже неудержимо. Царь развязал войну с собственным народом, а такие войны никогда в пользу тиранов не заканчиваются.
Выступая в январе 1917 года перед молодыми швейцарскими социалистами с рефератом о 1905 годе, Ленин сказал, что «всё развитие русской революции с неизбежностью толкало к вооружённому решающему бою между царским правительством и авангардом сознательного в классовом отношении пролетариата…»[76].
Полезно сопоставить эту оценку Лениным ситуации 1905 года в 1917 году с оценкой тех же дней дядей царя — великим князем Александром Михайловичем в 1932 году: «…выбор лежал между удовлетворением всех требований революционеров или же объявлением им беспощадной войны. Первое решение неизбежно привело бы Россию к социалистической революции… второе — возвратило бы престиж власти… Таким образом было два исхода: или белый флаг капитуляции, или же победный взлёт императорского штандарта»[77].
Как видим, и большевик Ленин, и монархист Романов — в отличие от либеральной сволочи, и тогдашней, и нынешней, — понимали, что между народом России и царём уже в 1900-е годы могли быть или состояние войны, или капитуляция одной из сторон. Нечего сказать — хороша была социальная «идиллия» в той России, которую потеряли на рубеже XX и XXI веков идиотствующие интеллигенты и интеллигентствующие идиоты…
С 12-го по 27 апреля (25 апреля — 10 мая) в Лондоне прошёл III съезд партии, который был фактически большевистским, поскольку меньшевики его бойкотировали и провели свою отдельную конференцию. В 10-м томе Полного собрания сочинений Ленина его материалы по III съезду (выступления, речи, доклады, проекты резолюций и т. д.) занимают более ста страниц — с 87-ю по 192-ю. Однако задача добиться единства в партии не была выполнена, а это означало, что впереди новая борьба, нервотрёпка и проблемы.
До ноября 1905 года Ленин находился в Швейцарии и с мая по ноябрь в Женеве редактировал нелегальный печатный орган большевиков — газету «Пролетарий». Но 17 октября напуганный разворачивающейся революцией царь издал «Высочайший» манифест о даровании гражданских свобод, и у Ульяновых появилась возможность легально вернуться на родину.
В начале ноября Ленин выехал из Женевы в Стокгольм, где дожидался получения документов, необходимых для выезда в Россию. То есть он возвращался действительно легально. 5 (18) ноября он был уже в Гельсингфорсе (ныне — Хельсинки), а 8 (21) ноября приехал в Петербург и на следующий день выступил на расширенном заседании Петербургского комитета РСДРП.
Начинается «русский» год Ленина… Он длился с ноября 1905 года по ноябрь 1906 года и был заполнен не только совещаниями, беседами, речами, статьями, поиском средств для партии и прочим подобным, что и составляет жизнь профессионального революционера… Параллельно со всем этим надо было
Ленин впитал искусство конспирации если не с молоком матери, то с тем молоком из «чернильниц» из хлеба, которым пользовался для конспиративной переписки с волей в период своего первого ареста. Так что охранникам он не попался, однако постоянная необходимость быть начеку нервы, конечно же, выматывала. К тому же бо?льшая часть «русского» года Ленина пришлась на время усиления реакции и наступления властей на революцию.
То, что Ленин умел ускользать он назойливых филёров и вообще от внимания охранников, косвенно подтверждается охранной ориентировкой на Ленина по состоянию на 1912 год. О нескольких бурных годах первой русской революции там было сказано всего-то: «В 1903 г. Ульянов руководил прениями на проходившем за границей 2-м съезде РСДРП, а в 1907 году присутствовал на Лондонском общепартийном съезде». Невелик, как видим, был царский «компромат» на Ленина — блестящего конспиратора…
Ещё в Стокгольме Ленин написал интереснейшую статью «Наши задачи и Совет рабочих депутатов» — она тогда не была опубликована, но отражала взгляд Ленина на ситуацию ноября 1905 года, высказанный коллегам по партии сразу по приезде в Питер. По сути, Ленин уже в 1905 году выдвинул — пока не в виде ёмкой формулы, не в явном виде — тот лозунг «Вся власть Советам!», который он бросил в массы в 1917 году.
Вернувшись в Россию, он начинает редактировать первую легальную «почти» большевистскую газету с символическим названием «Новая Жизнь», которая выходила с октября по декабрь 1905 года. Официальными редакторами газеты числились Максим Горький, а также юный поэт-мистик Минский (Н. М. Виленкин), издавший в 1905 году трактат «При свете совести. Мысли и мечты о цели жизни». Мысли и мечты Минского и Ленина о цели жизни совпадали не очень-то (после Октября 1917 года Минский эмигрировал). И в результате, как вспоминал позднее вытребованный Лениным в Питер Луначарский, между друзьями Минского — «крайне левой» богемой — и редакционными большевиками то и дело возникали конфликты.
Впрочем, сам Ленин к своим экстравагантным «коллегам из кафе» относился «с чрезвычайным тактом и предупредительностью», но порой посмеивался: «Это же действительно исторический курьёз!».
Ленин много писал для «Новой Жизни» — за месяц с небольшим издания газеты там было опубликовано 13 ленинских статей. Но главной для него была тогда организационная и агитационная работа. В августовском письме Луначарскому он писал:
