факторов.
В лаборатории просто невозможно воспроизвести те энергетические воздействия, которые действовали миллионы лет назад и на протяжении сотен миллионов лет. «Отпечатки» таких энергетических воздействий сохраняются в преобразованном состоянии в толще пород и их никто тогда не записывал. И тратили время наши ученые на выведение новых видов, не учитывая этого энергетического механизма взаимодействия систем. Естественно, возникновение новых видов и получение их путем отбора, селекции различаются не только способом получения, но и устойчивости приобретенных качеств. Если генотип был определяющим, но не подкреплен был изменением фенотипа, то это и было одним из проявлений простого отбора, а не выведение нового вида.
В целом синергетика как наука о самообразовании систем сделала большой шаг вперед. Теория хаоса или порядок через флуктуации оказались не совсем научно обоснованными. Не хаос, флуктуации лежат в основе самообразования систем, а само асимметричное строение элементов систем, и энергетическое воздействие, позволяющее создавать новые системы через внутренние особенности их материальной основы. Хаос и элементы случайности способствуют осуществлению выбора в организации новых систем, но энергетическое взаимодействие систем разного порядка позволяет сделать окончательный выбор, разрешенный самим строением систем. Сможет суммарная энергия создаваемой системы противостоять энергетическому воздействию сопредельных областей внешних систем – система получает право на жизнь. Если нет, то система распадается.
Мы привыкли оценивать живые системы через призму гомо центризма, в крайнем случае, допуская существование других форм жизни на иных комбинациях атомно молекулярного уровня. Существуют открытые системы, созданные на основе элементарных частиц. Мы не можем «отказать» миру частиц в их праве на самообразование открытых, живых систем. Они существуют и старше нас на миллиарды лет, поэтому у них было больше времени на совершенствование своих структур…
Большое место в трудах Пригожина и других авторов занимает исследование такой категории как время. В. Горбачев в своем труде «Концепции современного естествознания» указывал, что «В таких необратимых термодинамических процессах оказывается, что время тесно связано с этими флуктуациями. Пригожин вводит для таких процессов понятие второго, внутреннего времени. В то же время фундаментальным фактом является возрастание в целом энтропии в окружающем мире и вытекающее из этого представление об определенной направленности хода времени»[3]. Возрастание энтропии здесь указывает на то, что в своем исследовании автор не до конца понял, что локальное изменение термодинамических характеристик какой-либо внутренней подсистемы не может служить определяющим параметром для оценки ею термодинамических свойств в целом, без участия окружающих систем.
Простое объяснение есть – данная подсистема входит в состав системы высшего порядка, которые существуют во взаимосвязи. Таким образом, и оценка времени, определения его как какого-то локального, второго внутреннего является неправильным. Нет открытых систем и в то же время изолированных. Это же касается и времени во всей Вселенной и всех процессов, происходящих в ней. Время и скорость являются связными параметрами, и замеченные отклонения могут свидетельствовать не о разнице в системе отсчета времени, а только в оценке специфики их локального измерения. А это разные вещи.
А. Эйнштейн время объединил с пространством, создав пространственно-временной континуум. Не хочется прямо противоречить ученому, но истина ведь в том и состоит, что пространство и время не только имеют отличные друг от друга свойства, размерность, и уже, поэтому не могут служить интегрированными показателями. Время вообще является не величиной, а мерой последовательных изменений состояний всех систем. (Немного ниже приведены доказательства о том, что времени как такового просто не существует и это математически доказано). Другое дело определение скорости этих изменений путем сравнения с определенным временным эталоном – от средних солнечных суток до атомной секунды, когда совершается число периодов колебаний цезиевого генератора, равное его частоте, составляющей 9 192 631 770 Гц.
То есть, даже с определением любого эталона времени, стоит признать, что мы фиксируем всего лишь изменения состояния системы и ничего больше. А ее величина искусственно создается нами для сравнения скорости изменений с эталоном времени, но не с самим временем. Время, как показатель последовательности процессов всех систем, имеет конкретную привязку к каждому элементу систем и одномоментно ко всей системе в целом. Это относится ко всей Вселенной. Связность всех процессов во Вселенной, всех систем координат абсолютно всех материальных подсистем подтверждается не только законами термодинамики, самой теорией образования нашего мира.
В. Горбачев, используя не совсем выверенные доказательства И. Пригожина в своей работе «Концепции современного естествознания» заявляет, что – «В разных частях Вселенной время может протекать по-разному. Поэтому каждая звезда имеет свою собственные гравитацию, скорость движения и пространственно-временную систему отсчета. В ранней Вселенной кривизна пространства и времени была другая. Отсюда можно сделать фантастический для нас вывод – со времени Большого Взрыва время текло неравномерно!»[3]. Это положение неверно уже потому, что противоречит связности процессов в нашей Вселенной как открытой системы и связности всех ею элементов и термодинамических процессов. Энтропия тоже не может быть локальной для открытых систем. Вообще говорить о кривизне пространства можно, но время искривить нельзя…
Ошибка И. Пригожина состоит как раз в том, что он рассматривал энтропию без привязки к определенным процессам, без рассмотрения особенностей процессов в открытых или закрытых систем и их взаимосвязи, определяя ею как «поток» – «Как нам определить стационарное состояние? Изменение энтропии во времени всегда можно разделить на вклады двух типов: «поток энтропии», зависящий от обмена системы с окружающей средой, и
