— Еще три декады…
— Ты первый раз в Солнцеграде?
— Да… И, кажется, последний…
— Тебе не нравится?
— Скучно.
В это время они оба остановили взоры на письме, которое Кира вертела в руке, потом, взглянув друг на друга, смущенно замолчали. Им вдруг стало не о чем разговаривать. Павел почувствовал, как в его грудь проникает непонятное волнение. Сердце сжималось. Он едва решился взглянуть на девушку.
— Что… в этом письме? — спросил Павел.
Кира закусила губу. Густой румянец залил ее щеки.
— Видишь ли, — сказала она запинаясь, — это очевидно… шутка отца…
Она протянула Павлу руку с письмом, но тотчас же, покраснев еще более, быстро одернула руку.
— Нет, нет… Ты не должен…
— Как хочешь! — пожал плечами Павел, — я просто подумал, что это письмо касается меня.
— Ты угадал. Так на самом деле и есть. Но… я не хотела бы говорить об этом.
Она встала и, протянув руку Павлу, сказала:
— Мы еще встретимся… Сейчас же я должна идти!
Он проводил ее до дверей.
Они встретились через несколько дней.
Утром Павел услышал, как репродукторы приглашали желающих пойти на работу в коммунальных предприятиях. Ощущая потребность в работе, Павел направился к распределителю.
Он подошел к небольшому приземистому зданию в тот момент, когда целые толпы отдыхающих с веселым шумом вливались через стеклянные двери в распределитель.
Пришлось занять очередь.[19]
Он продвигался постепенно вперед, пока не очутился перед красным щитом, на котором сверкали полосы указателей:
Павел в нерешительности остановился перед распределителем. Тогда женский голос крикнул за спиной:
— Ну, ну… Побыстрее!..
Павел в замешательстве перевел валик — против слова «прачечных», и тотчас же в графе «зарегистрировано» встала цифра 1102.
— Ну, вот! — произнес тот же голос, — 1102 и один всегда дают 1103.
Павел оглянулся.
Перед ним стояла Кира.
— Ах, это ты? — смущенно проговорила она.
Они отошли от распределительной доски в сторону. Кира протянула Павлу руку и сказала:
— Не сердись… Но я терпеть не могу, когда кто-нибудь стоит перед доской и выбирает… Как будто не все равно, где работать.
— Я не сержусь, — ответил Павел, — только я хотел пойти в статотдел… Видишь ли, мне еще ни разу не приходилось работать в этой области, поэтому…
— Принимая во внимание твой возраст, я могу гарантировать, что ты попадешь со временем и на эту работу… Ну, а сегодня мы работаем вместе.
— Не возражаю, — улыбнулся Павел.
Вечером того же дня они встретились за городской чертой у ворот коммунальной прачечной.
Это было серое здание в десять этажей. В бетоне сверкали огромные стекла и за стеклами были видны перебегающие с места на место люди.
Павел пропустил Киру вперед.
Они вошли под застекленный свод гардеробной, отыскали свободные ящики, достали оттуда прозодежду и, превратившись в рабочих, прошли в фабричный распределитель.
Молча заполнили они графу «горячий пар» и, следуя за стрелками-указателями, прошли коридорами в цех.
Войдя в большой зал, сплошь уставленный машинами, они встали против двух девушек.
