Провидение

Тироль, на конгресс.
Мы в Австрии были, от Москвы вдалеке.
Я сделал доклад на чужом языке.
Естественно было, что я волновался,
Хотя много раз и тренировался.
Мой доклад вызвал дебаты, расспросы,
Я с трудом отвечал на немецком вопросы.
Гостиница местная была забита предельно,
И нас поселили с коллегой отдельно.
Нам каждый день подавали машину,
Она поднимала нас вверх, на вершину.
Наверху был курорт. На курорте том
Нас поселили в цветами украшенный дом.
Я был впервые на конгрессе таком
В Австрийской Республике, за рубежом.
В ресторане внизу нас обедом кормили,
Тарелки огромные меня поразили.
Хрупкие женщины без проблем все съедали,
Порций размеры их не смущали.
Мой товарищ решил ванну принять,
Я услышал из ванной «Такая-то мать».
Мой коллега не смог воду добыть:
Кран шаровой не получилось открыть.
От огорчения в трусах пошел покурить.
Я понял, что кран не надо крутить,
Что здесь не при чем «такая-то мать».
Все очень просто: надо ручку поднять.
Нас многие вещи здесь поражали,
Мы очень многого в нашей жизни не знали.
Никогда не бывали мы в альпийском краю.
Нам показалось, что мы просто в раю.
Воздух чистейший, его можно пить,
Две сотни лет здесь можно прожить.
Мы уезжали с большим сожалением,
К этой стране со всем уважением.

Апрель 2016, Мюнхен

Пионерский лагерь

Каждое лето – отдых трехсменный.
Выбор родителей был неизменный:
В пионерский лагерь меня отправляли,
Других мест отдыха как будто не знали.
В автобусы плотно детей загружали,
От министерства в Пахру они отъезжали.
Мама вещи с собой мне клала в лубянку —
Из-под шляпы коробку. Ей сто лет – парижанку.
Когда я ехал в автобусе с лубянкой в руке,
Дети громко смеялись, мне было не по себе.
Я был слабым, тщедушным и хилым,
И мир мне казался опасным, постылым.
В старшем отряде был парень по фамилии Мох,
Он надо мной издевался и дразнил «кабы сдох».
Я очень страдал, молча слезы глотал
И в полном отчаянии свою жизнь проклинал.
Многие дети очень жестоки.
Я был среди них совсем одинокий.
Мальчик Саша был болен: он писал в кровать.
Это был повод его на смех поднимать.
Я от всех уходил далеко в чащу леса
И к пионерским делам не проявлял интереса.
Я ходил по грибы, слушал пение птиц,
Видел белок, ежей, ужей и синиц.
Перочинным ножом я ветки липы срезал
И палки резные из них вырезал.
Много раз этот нож с палки срывался,
То в руку, то в ногу очень больно врезался.
Кровь рекою текла, но я не терялся.
Листом подорожника я палец обматывал,
Травинками длинными его я заматывал.
Свидетельства этой нешуточной драмы —
На всю жизнь остались белые шрамы.
В лагере том я неоднократно болел
И один в изоляторе подолгу сидел.
Этот лагерь жестокий мне так надоел,
Что однажды в отчаянии план побега созрел.
В тихий час, когда все спали,
А вожатые в карты играли,
Я и Саша вещи собрали
И из лагеря быстро в лес убежали.
Мы шли очень долго, еле двигались ноги,
Как вдруг мы увидели ленту дороги.
Грузовую машину мы остановили
И водителя взять нас с собой упросили.
Когда мы исчезли, возник переполох:
Куда подевались двое мальчиков-крох?
В министерство из лагеря о том сообщили
И отцу моему в тот же день позвонили.
Нельзя передать, какое было счастье в семье:
Я стоял на пороге с лубянкой в руке.

Апрель 2016, Мюнхен

Метель в апреле

Солнце светило и было тепло,
Все вокруг расцвело, зацвело.
Я вышел из дома: было дело.
Вдруг неожиданно сразу стемнело.
Шквальный ветер подул ледяной,
И снег повалил из черной тучи густой.
Снегопад превратился в метель.
Разве это весна? Разве это апрель?
Теплый, весенний месяц апрель
Из доверия полностью вышел теперь.
Я апрелю больше не верю,
Он подобен коварному зверю.

Апрель 2016, Мюнхен

Меня не любят

Ну почему меня никто не любит?
Отсутствие любви меня погубит.
Я еще совсем молода,
Не увяла пока моя красота.
О нежной любви просит душа.
Мужчины мне, конечно, встречаются,
Они со мною быстро сближаются,
Но в итоге все постелью кончается.
Когда ж о ребенке моем узнают,
То в тот же день деру дают.
Мужчина уходит, закрывается дверца,
Этот разрыв разбивает мне сердце.
Я о крепкой семье, о любимом мечтаю,
Но каждый раз впросак попадаю,
И что делать дальше уже и не знаю.
Сжалься судьба наконец надо мной,
К семейному счастью дорогу открой.

Апрель 2016, Мюнхен

Как хорошо быть…

Как хорошо быть королем.
Круглые сутки. И ночью и днем.
В роскошном дворце жить с королевой вдвоем,
Указы писать, послов принимать,
Балы и приемы постоянно давать,
В штыки поднимать королевскую рать,
В сражения вступать, всегда побеждать
И победителем в столицу въезжать.
Кушать на золоте и серебре,
Купаться в шампанском и эксклюзивном вине.
Народ чтоб молился о суверене своем —
За это мы выпьем, станцуем, споем.
Как хорошо быть эмиром, султаном
И править Катаром или Оманом.
Нефть из скважин бездонных качать,
В доллары, золото ее превращать
И регулярно свой гарем посещать.
Мы на востоке спиртное не пьем —
За это станцуем и только споем.
Как хорошо быть президентом,
Могущества, мощи эквивалентом.
Главнокомандующим быть одновременно,
На угрозу извне отвечать