присутствие на борту необходимо для выполнения задач полета. Для пассажира это было не так.
Осенью 1985 года было объявлено, что член палаты представителей Билл Нельсон также совершит полет на шаттле, и Отдел астронавтов вновь недовольно загудел. Несомненно, наибольшее недовольство сообщение вызвало у другого совместителя – Грега Джарвиса. Грег был сотрудником Hughes Space and Communications Company, крупного производителя спутников связи. Он должен был полететь в космос, чтобы пронаблюдать за вводом в действие одного из продуктов своей компании и провести в кабине шаттла кое-какие эксперименты. Назначение Гарна уже отодвинуло дату его полета{44}, и в конце концов он нашел свое место в полете 61-C. Джарвис уже ехал в Центр Джонсона, чтобы сфотографироваться со своим экипажем, когда головной офис в Вашингтоне объявил, что вместо него полетит Нельсон{45}. Оправданием служило то, что со спутником Hughes, который первоначально предполагалось запустить в полете 61-C, возникли технические проблемы и его требовалось исключить из бортового манифеста. Штаб-квартира намекала, что, поскольку одной из основных задач полета Джарвиса на шаттле был контроль запуска хьюзовского спутника, имело смысл передвинуть его и заменить Нельсоном. Звучало разумно, если не замечать того факта, что NASA запланировало участие Джарвиса в полете, где полезного груза Hughes также не было. Для астронавтов нашего набора было совершенно ясно, что его убирают с единственной целью – освободить место для Нельсона. Впрочем, теперь уже всем астронавтам было ясно, что наше руководство в противостоянии политикам беспомощно. Кого угодно в любой момент можно было выкинуть из любого экипажа, чтобы удовлетворить прихоть очередного конгрессмена или сенатора. И хотя на этот раз жертвой стал совместитель Джарвис, никто из эмэсов нашего набора не чувствовал себя в безопасности. В следующий раз могло оказаться, что одного из нас с помощью ретуши уберут с коллективного снимка, как какого-нибудь впавшего в немилость члена Политбюро, чтобы на это место вставить портрет политика. Это была еще одна угроза нашему месту в очереди, и мы знали, что о защите со стороны руководства Центра Джонсона можно забыть. Они были соглашателями. Политикам не составляло труда справиться с нами.
NASA сдвинуло привычного к такому обращению Джарвиса еще на один полет вперед. Теперь ему предстояло позировать для официальной фотографии экипажа 51-L – полета, который убьет его. Грег погибнет в полете, на котором не предполагался запуск спутника Hughes – единственное, что изначально оправдывало его назначение в полет шаттла.
Когда конгрессмен Нельсон прибыл в Космический центр Джонсона, он горел желанием обеспечить себе какую-то роль в полете. NASA предложило ему стандартную резервную задачу – фотографирование. Конгрессмен, как и Гарн, должен был снимать различные геологические, метеорологические и океанографические явления. Но Нельсон не желал «огарниться». Он хотел быть востребованным членом экипажа и сделать что-то реально важное. Одна беда: никто из исследователей, чьи экспериментальные установки числились в бортовом манифесте, не хотел видеть Нельсона вблизи своей техники. Они получили единственный шанс запустить на орбиту свои приборы, они работали с астронавтами многие месяцы, обучая их правильному обращению с аппаратурой, и им вовсе не хотелось, чтобы в последний момент политик-непрофессионал взялся работать с ними и все испортил. Нельсон продолжал настаивать, но командир Хут Гибсон оставался непреклонным – в его миссии все основные эксперименты проведут специалисты полета. Шутники в Отделе астронавтов быстро уцепились за энтузиазм Нельсона, жаждущего провести «важный эксперимент», и раздули его до «желания найти средство от рака».
Получив отказ в доступе к аппаратуре, Нельсон стал пробивать идею заснять Эфиопию в надежде оказать помощь гуманитарным агентствам в борьбе с засухой в этой стране. Это доброе намерение в офисных сплетнях разрослось до версии, что вторая задача Нельсона – «положить конец голоду в Эфиопии»[142].
Наконец Нельсон придумал настоящую «бомбу». Он возжелал, чтобы NASA поработало с Советами и организовало диалог между ним и космонавтами на станции «Салют-7». В этот момент истории холодная война пребывала еще в состоянии сильных заморозков. Сложности, как технические, так и политические, были непомерными: налаживание линии связи между двумя космическими объектами оказалось бы трудным делом и заняло массу времени. Экипаж не хотел иметь с этим ничего общего. Руководитель полета не хотел иметь с этим ничего общего. Ко всеобщему удивлению, даже обращение Нельсона в головной офис NASA не возымело действия. Никто не хотел вляпываться в это дерьмо. У офисных сплетников был день охоты. Они придумали третью задачу полета Нельсона: «Поспособствовать миру во всем мире, поговорив с русскими космонавтами». Очередным поводом для острот стало то, что экипаж «Салюта» внезапно вернули на Землю якобы из-за того, что один из космонавтов заболел[143]. Астронавты шутили, что «комми» прекратили свой полет, как только узнали, что Нельсон хочет с ними побеседовать. Пусть даже сами не хотели участвовать в этой муре.
Этот вымышленный список задач Нельсона – вылечить рак, покончить с голодом в Эфиопии и установить всеобщий мир – породил среди TFNG такую шутку:
Ни Гарну, ни Нельсону не приходилось чувствовать себя оскорбленными, оказавшись предметом офисного юмора. Вступая в игру, следует быть
