Верхом на ракете

в одном из этих полетов не происходило драматических событий, подобных тем, что были связаны с «Аполлоном-13», но, как и все в работе астронавта, даже обыденность может быть уникальной. Однажды субботним вечером я сидел на месте капкома, чуть не засыпая от скуки. Экипаж был погружен в эксперименты, шаттл вел себя безупречно. Все, что я делал на одном витке за другим, – это объявлял о начале и конце приема сигнала по мере того, как шаттл входил в зону видимости очередной станции слежения и выходил из нее. Я пытался сохранять вид занятого делом профессионала, зная, что смонтированные на стене камеры службы связи с общественностью сфокусированы на мне. Когда с борта шаттла не поступало видеосигнала, представитель пиар-службы переключался на эти камеры. Кабельные компании транслируют видео канала NASA Select своим подписчикам, в числе которых большинство астронавтов. Мое изображение светилось на экранах в гостиных городка Клиэр-Лейк-Сити и всей Америки. Зная об этом, я не поддался соблазну снять наушники, а вместо этого открыл справочник по неисправностям шаттла и изображал, что изучаю его. Мои глаза тупо пялились в него, и я клевал носом.

Когда на моем пульте зазвонил телефон, я насторожился. Номера телефонов ЦУП не публиковались. Если телефон звонит, то явно по какому-то официальному делу. Я обрадовался помехе… хоть что-то разрушит монотонность. Я схватил микрофон и в четкой военной манере ответил: «Капком Майк Маллейн слушает».

Мне в ухо зазвучал мягкий женский голос:

– Подними руку, если хочешь, чтобы тебе отсосали.

Я едва не вскочил. Галлюцинация?

– Простите? – это все, что я смог произнести.

– Слушай сюда, Маллейн! Я говорю, подними руку, если хочешь, чтобы тебе отсосали.

Мужская ДНК предписывает реагировать на такие предложения положительно, и моя рука взлетела подобно шаттлу. Руководитель полета и пара ближайших операторов посмотрели на меня так, будто со мной случился припадок, не говоря уже о том, что подумали космические фанаты по всей стране, наблюдающие за мной по телевизору.

Мой мозг быстро воспроизвел беседу, и я узнал голос – это была жена одного из астронавтов группы 35-ти. Был субботний вечер. Где-то происходила вечеринка астронавтов. Кто-то включил телевизор, чтобы проверить, как там дела на шаттле, и обнаружил меня в состоянии, близком к бессознательному. Толпа астронавтов собралась у телевизора, выдала этой женщине номер капкома и заставила позвонить. Могу себе представить, какой был хохот, когда моя рука дернулась вверх!

Теперь была моя очередь шокировать позвонившую:

– Вам известно, что все телефонные звонки записываются?

Она только засмеялась в ответ. Смутить эту женщину было не легче, чем привести в замешательство Мадонну. Но звонок-то действительно записывался! Все телефонные разговоры в ЦУП записываются на случай расследования аварии. Где-то в Национальном архиве лежат пленки с историческими фразами разных космических программ, такими как «Зажгите эту свечку» Алана Шепарда, «Хьюстон, „Орел“ совершил посадку» Нейла Армстронга, «Неудача – это не вариант» Юджина Кранца, и вместе с ними – фраза жены того парня из TFNG: «Подними руку, если хочешь, чтобы тебе отсосали».

Иногда на традиционных планерках по понедельникам возникали дискуссии, вызывающие почти такое же внимание, как и это предложение. Однажды мы слушали доклад об обезьянах, зараженных герпесом. В полет 51-B с лабораторией «Спейслэб» планировалось отправить нескольких приматов в порядке научного эксперимента, и появилось опасение, что вирус, который весьма распространен у обезьян, может перекинуться на экипаж.

Разумеется, это был брифинг, который доставил немало удовольствия астронавтам – любителям армейского мужского юмора.

«Если вы не будете приударять за обезьянами – не подхватите герпес», – тут же сострил кто-то с галерки.

«Держите крепче морпехов», – советовал другой.

«Самая уродливая из них вернется беременной от одного из вас, извращенцы из ВВС».

Пока представители разных видов Вооруженных сил стебались друг над другом, один из постдоков задал наконец резонный вопрос: «А почему бы просто не отправить в полет здоровых обезьян?»

Докладчик ответил: «Найти обезьян – не носителей герпеса сложно и дорого».

Потом он добавил: «Ученые считают, что риск для астронавтов заразиться герпесом находится в рамках приемлемого. Они полагают, что шансов на взрыв шаттла больше, чем на инфицирование экипажа герпесом». Ученые были правы. Никто из экипажа 51-B не стал бы переживать по поводу опасности заразиться герпесом от обезьяны, сидя верхом на четырех миллионах фунтов ракетного топлива.

Несколько недель спустя во время наземной тренировки по программе 51-B оператор тренажера задал нештатку – «выход из строя» обезьяны. Имелась в виду не вспышка герпеса, а гибель обезьяны. Целью теста было помочь подготовить персонал пресс-службы ЦУП к кошмарным сценариям борцов с вивисекцией. (Группа этих людей протестовала против экспериментов NASA с животными на борту «Спейслэба».) По распоряжению симсупа экипаж сообщил, что воображаемая обезьяна заболела и вся распухла. Некоторое время спустя астронавты доложили, что «обезьяна умерла». Примерно в то же время руководитель тренировки объявил о «медицинской проблеме» для бортврача в смене ЦУП: пилот Фред Грегори «почувствовал лихорадку», и у него