– Вопрос не совсем правильный, – ответил он. – На гостя Паулюса брать заказ – значит надевать себе петлю на шею. Даже если исполнитель будет убит, все равно узнают, кому это нужно и даже за какую сумму.
– Неужели Паулюс обладает такой силой? – искренне удивилась Галина.
– У него к рукам прибраны почти все дяди из высоких кресел, – кивнул Мурзаев. – Кроме того, у него армия уголовников всех мастей. От убийц до карманников. Надеюсь, ты знаешь, кем был Палусов?
Не отвечая, она улыбнулась.
– А раз знаешь, меня удивляет твой вопрос.
– Гром и молния, – пробормотал лежащий на койке Серов. – Кому я настолько перешел дорогу, что меня пытались убить? – Закрыв глаза, вспомнил номер «Волги», из которой в него стреляли. Криво улыбнулся и открыл глаза. – Раньше заметил бы, что целятся, – пробормотал он. – А сейчас в упор стрелять будут – не среагирую. – Сжав ладонями виски, снова прикрыл глаза. И глухо, протяжно застонал. – Надя, – еле слышно выдохнул Сергей. – Алешка, Димка. Где вы? – Рывком сел, осмотрел тесную каюту, прищурился. – Что там, в долине гейзеров? Все из-за этого началось. Дочь Бунин послал… – Задумавшись, замолчал. – Стоп. Она наверняка сюда к кому-то приехала. Ее встретили, а уже потом она отправилась в долину. Но если здесь, похоже, ее встретила Зинка Палусова, то там… – Усмехнувшись, он вздохнул. – Если бы знать, кто ее встретил там, то все было бы проще. Гром и молния! – разозлился Серов. – Какого дьявола лезешь в это?! Сейчас главное другое. Ну, духи! – угрожающе процедил Ковбой. – Как только мои будут в безопасности, я вам устрою третью мировую! – Хлопнув себя по карману, достал пачку сигарет. Палусов пообещал устроить с ним так называемую пьянку, но куда-то ушел. Зинка тоже. Впрочем, может, это и хорошо. Иначе куда бы оно вылезло?
«А что если Зинку в заложницы? – внезапно осенило Серова. – И условие папе. Или… – Поморщившись, усмехнулся: – Первогодок, ты же видишь, как папа к дочери относится. Он, кстати, уже давал тебе эту возможность. Вы в каюте вдвоем ночевали. Скорее бы что-нибудь делать», – подумал Сергей.
– Идиот! – брызгая слюной, потрясая кулаком перед носом Шерифа, орал Колдун. – Ты должен был убить всех! Кретин! – Он звучно шлепнул Шерифа по щеке.
Тот глухо проговорил:
– Я объяснил, как было. Мы сделали все, что могли.
– Да? – ехидно спросил Колдун. – Тогда откуда там появилась милиция? Почему вас встретили выстрелами?
– Не знаю, – пожал плечами Шериф. – Мы вели наблюдение…
– Болван! – снова закричал Колдун. – «Вели наблюдение», – насмешливо повторил он слова Шерифа. – Здорово вы его вели! – Он снова ударил Шерифа. – Если вас заметила милиция… – Сказав это, негромко, словно обессилев, махнул рукой. – Исчезни с глаз моих.
Бросив на него злой взгляд, Иван быстро вышел.
– Зря ты так с ним, – заметила сидевшая на кровати Алевтина. – С ним считаются боевики. Он знает свое дело. А ты его по роже. Зря, – повторила она,
– Не лезь не в свои дела! – заорал Колдун. – Еще ты…
– Что? Не в свои дела? Ах ты недомерок! – закричала Алевтина. – Где бы ты был, если бы не я? Возомнил о себе, – она издевательски засмеялась, – припадочный. Ты бы уже сгнил, если бы тебя не…
– Заткнись! – крикнул он и бросился к карабину. Схватил, передернул затвор. Развернулся и застыл. Алевтина в вытянутых руках держала «макаров», ствол которого был направлен в грудь Колдуна.
– Положи карабин, – приказала она, – а то пристрелю как бешеную собаку. – Ее голос, взгляд и особенно зрачок пистолетного ствола подтверждали слова.
– Алька! – Мгновенно побледневший Колдун дрожащими руками осторожно положил карабин на потертый кожаный диван. Выпрямился и, выставив перед собой руки, умоляюще глядя на женщину, попросил: – Убери пистолет. Я боюсь направленного на меня оружия. Ты же знаешь. Ведь ты помнишь, что я спас тебя.
– А ты настоящий придурок, – опуская пистолет, засмеялась Алевтина.
Колдун со вздохом облегчения уронил руки.
– А ты бы выстрелила?
– Я думала, ты хорошо меня знаешь, – сунув «макаров» в медицинскую сумку, сказала Алевтина.
– А почему ты назвала меня придурком? – спросил он.
Услышав в его голосе обиду, Алевтина снова рассмеялась.
– А как я должна была реагировать на то, что ты взял карабин? – поинтересовалась она.
– Разве пистолет, направленный мне в грудь, не ответная реакция? – Колдун насмешливо посмотрел на сумку.
– Что ты хочешь делать с Буниной? – переводя разговор, спросила она.
– Еще не решил. – Он дернул костлявыми пальцами.
– Она здесь уже столько времени, – заметила Алевтина, – что мог бы и найти правильное решение.
– А почему ты спросила о ней? – Он остро взглянул на нее.
– Хотя бы потому, – она засмеялась, – что я женщина и по-женски смотрю на присутствие здесь другой красивой женщины.
– Ты думаешь, я вижу в Галине бабу? – удивился Колдун.
– Не то что думаю, – уклончиво проговорила она, – но мне непонятно, почему ты…
– Аля, – вздохнул он. – Я шел к этому, – его руки обвели плавный круг, – долго. Через страх и боль, кровь и смерть…
– Ты умеешь говорить красиво, – прервала она. – Но если можно, то объясни проще и конкретнее. Я хочу знать, что ты решил насчет Гальки.
– Почему тебя это вдруг заинтересовало? – Он внимательно всмотрелся в ее глаза. – Только не повторяйся насчет женщины.
– Я все-таки делю с тобой все, – немного помолчав, проговорила Алевтина, – так что хочу знать…
– Я повторяю! – вспылил он. – Насчет Гальки еще не решил. Так что не торопи меня. В конце концов, это мое личное. Она дочь Бунина.
– Не злись, – примирительно бросила Алевтина. – Иначе мы снова возьмемся за оружие. Давай лучше выпьем. – Она подошла к холодильнику и достала бутылку виски.
– Нет, – замотал головой Колдун. – Сегодня у меня должна быть трезвая голова. Я должен решить один вопрос.
– Ты уже стал скрывать от меня свои дела? – обидчиво спросила она.
– Сегодня приезжает человек Николая, – сказал Колдун. – Я хочу говорить с ним обстоятельно. Николай взял несколько камней. Вот я и хочу знать, что и как получилось.
– Ты отдал Николаю алмазы?! – воскликнула Алевтина. – Ты понимаешь, что может произойти? Если пограничники обнаружат их при досмотре, Купин молчать не будет. И тогда нам всем крышка! Ты это понимаешь?
– Но человек от Николая звонил сегодня утром, – улыбнулся Колдун. – Значит, все нормально.
– Ты уверен, что он от Купина?
– Абсолютно, – ответил он, посмотрел на часы и встал. – Договорим потом. Мне пора. Что же касается Буниной, – остановившись около двери, он взглянул на Алевтину, – можешь делать с ней все, что захочешь. Я отдаю ее тебе.
– Сволочь, – прошептала Алевтина. – Но ничего, скоро ты запоешь по-другому.
– Ты можешь объяснить мне, – кричала Галина, – почему твой хозяин…
– Я ничего не знаю, – зло перебил ее вошедший Шериф. – К тому же отвечать сейчас будешь ты. Кто эта женщина? – он сунул ей в лицо фотографию.
– Палусова, – вздохнула Галина. – Зинаида Васильевна.
– А эти? – Он бросил на ее колени еще два снимка.
– Не знаю.
– Эта баба, – Шериф взял фото Палусовой, – часто бывает у этого. – Он ткнул пальцем в одну фотографию.
– Я ее знаю, – повторила Галина.
