роса на розах. И потом, наука утверждает, что все это чудо у нас со временем пройдет, и мы будем спать в разных комнатах и видеться раз в месяц и только в високосный год. Тогда и поговорим.
— Не смеши меня, и не трогай. И не смотри так. Нет, ну что ты делаешь? Ох. Ладно, завтра поговорим.
------------------------------------------------------
— Мистер Уилсон, здравствуйте.
— Добрый день Гарри, зовите меня Мэтью, в моем возрасте условности уже не имеют такого значения. Хоть все это и отдает американизмом, но это мой дом и, соответственно, мои правила.
Надеюсь, ворчание старика вас раздражать не будет.
— Что вы, Мэтью, мы вам очень признательны за эту возможность обсудить самые актуальные проблемы. Как мы и договаривались, нашей темой сегодня будет русская игра Терра, и тот судебный процесс, который продолжается в Лондоне. Что вы об этом думаете? О суде, об игре и о России в связи с этим.
— Я уверен, что суд откажет тем, кто провозглашает себя собственниками этого проекта. Я сам давал показания в суде и представил целый ряд документов и доказательств. Игра эта на самом деле вовсе не игра. Или не только игра. То, что я думаю о России, в основном давать в прямом эфире нельзя, так как это нецензурно. Вряд ли вас устроит такой краткий ответ. Но это правда и все это будет лейтмотивом нашей беседы.
— Мда. Просто не будет. Тогда давайте начнем с первого пункта. Суд длится уже давно, но только сейчас неожиданно для всех вы заявили о имеющихся у вас доказательствах. Почему именно сейчас?
— По договору. В те времена, когда молодые люди из России приехали в Лондон и оформляли здесь документы на свою интеллектуальную собственность, оформляли компании и искали кредиторов, я заинтересовался этим проектом и познакомился с ними. Мы заключили ряд сделок и договоров. По одному из них, я должен был держать в тайне все обстоятельства переговоров и договоров до настоящего момента.
— Вы имеете в виду тех людей, которых в России сейчас называют отцами- основателями, пародируя американцев?
— Да. Хотя это и глупое сравнение. Скорее дети, и среди них двое были девушками.
— Значит вы знали лично этих таинственных русских?
— Этих конкретных русских — да. Ничего таинственного в них не было. Молодые, веселые и очень увлеченные своим делом, такими я их и запомнил.
— И вы знаете их имена?
— Я очень много о них знаю. Наш банк заключил с ними ряд договоров, а к информации о клиентах, особенно из России, мы подходим очень серьезно. Все договоры задокументированы и даже переговоры снимались на видео, и диски с записью лежат у их адвокатов, а копии в швейцарском банке.
— Это напоминает манию подозрительности. Вас удивили такие предосторожности?
— Меня в них все удивило. Больше всего увлеченность. Они, посреди разговора о серьезных финансовых проблемах, могли по незначительному поводу отвлечься и бурно обсуждать научные и технические проблемы своего открытия или, точнее, открытий. Это меня в них особенно привлекло. Деньги их не интересовали в принципе. Им нужны были только средства, возможность сделать то, что они придумали и так, как им этого хотелось.
— Меня в них все удивило. Больше всего увлеченность. Они, посреди разговора о серьезных финансовых проблемах, могли по незначительному поводу отвлечься и бурно обсуждать научные и технические проблемы своего открытия или, точнее, открытий. Это меня в них особенно привлекло. Деньги их не интересовали в принципе. Им нужны были только средства, возможность сделать то, что они придумали и так, как им этого хотелось.
Глава 9
— В недавнем интервью члена нынешнего правления компании Терра часто упоминался молодой лидер этой группы. С ним вы тоже были знакомы?
— Да, и это было очень интересное знакомство. Чаще всего он молчал. Но когда говорил, то молчали все остальные, и все решения были приняты в
