Чистая страница

слиянья.
Белеет даль. Снега, снега…
Горят рождественские свечи.
До Бога только три шага,
Нет, два – шагни Ему навстречу…

«Не надо сомненья, не надо гаданья…»

Не надо сомненья, не надо гаданья,
Лишь миг единенья, лишь только касанье,
Пронзённость внезапная Духом одним.
И – вот оно – небо! Давай улетим!
И – сами собою отброшены гири,
Мы в мире надмирном, мы в целостном мире,
Мы в мире бескрайнем, мы в мире бессрочном,
Мы там, где земля наша видится точкой.
Где нет разделенья – сплошное объятье.
Где сняты вопросы земные, как платье,
И вспыхнуло пламя без чада и дыма —
Бессчётные звёзды, огонь негасимый.

«А свет углублялся, а свет истончался…»

А свет углублялся, а свет истончался,
И сердцу хотелось, чтоб он не кончался.
И сердцу хотелось с ним вместе продлиться.
Туда, где исчезнут межи и границы,
Туда, где беззвучье касается слуха,
Туда, где вся твёрдость становится духом.
А дух с этим миром расстаться не хочет,
И так разливаются белые ночи,
И так наступает всевластье покоя,
И дух неподвижно висит над землёю.

«И протянулись облака…»

И протянулись облака,
Как будто Божия рука,
Как будто бы Твои персты,
Как будто бы вот здесь сам Ты
И никого другого нет,
А лишь горящий Божий след
Протянут через небосвод
И в бесконечность нас ведёт.

«Друзья мои, хранители немые…»

Друзья мои, хранители немые,
Берёзы, сосны вещие мои,
Я каждый день встречаю вас впервые —
Исчезло время, мысли в забытьи.
Любой порой – весеннею, осенней,
Средь солнечного, пасмурного дня —
Я слышу Духа тихое струенье
Из тайной глуби ввысь через меня.

«Переливчатые дали…»

Переливчатые дали,
В небе переплёт вершин,
А деревья доставали
До таких глубин души…
До такого средоточья —
До скрещения путей,
До волшебной тайной точки
Посреди груди моей.
Точки, где исчезло время,
Провалился в вечность час.
Точки, где Господне семя
Упадает внутрь нас…

«А солнце медленно вставало…»

А солнце медленно вставало,
И разливался тяжким валом
О смысле мировом рассказ,
И вписывался внутрь нас.
И постепенно, постепенно
Под этой тяжестью священной
Ночная исчезала муть,
И ликованье рвало грудь.

«И уцелеет мирозданье…»

И уцелеет мирозданье,
И станет юною земля,
Когда мой уровень молчанья
Дойдёт до полного нуля.
Когда мой Бог покой обрящет
В глубинах сердца моего.
И снова сможет Дух Творящий
Всё воссоздать из ничего.

«Тишина в тишине, глубина в глубине…»

Тишина в тишине, глубина в глубине,
И всё менее, менее плоти…
Там, где тают миры, там, у мира на дне,
Вы в дыхание Божье войдёте.
И за вдохом и выдохом, Богу вослед,
В пустоте, в мировом океане —
Лишь шаги по скользящей воде. Тверди нет,
Плоти нет. Есть Господне Дыханье.

«Замолчать, чтоб Ты заговорил…»

Замолчать, чтоб Ты заговорил,
Замолчать, чтобы Тебя послушать,
Стать пустым без мыслей и без сил,
Чтобы Ты мою заполнил душу.
О, какой прекрасный храм воздвиг
Ты в моих опустошённых недрах!
Господи, о, как же Ты велик!
Господи, Твоя безмерна щедрость.

«Не поминайте Бога всуе…»

Не поминайте Бога всуе,
Но всякой суете конец —
Свет так вонзался в плоть лесную,
Как в камень – зодчего резец.
Как метко было попаданье,
Как пристален и точен глаз!
Вот так творится мирозданье,
И не когда-то, а сейчас.

«Вниманье! Я сейчас внемлю…»

Вниманье! Я сейчас внемлю
Тому, что всей душой люблю.
И ясно слышу наконец
Всё то, что говорит Творец.
И ведь не надо ничего,
Кроме вниманья моего.
И для пришествия второго
Не надо ничего другого.

Раздел III День дан был для того, чтоб Богу воплотиться

«День гас. Он дан затем, чтоб я себя узнала…»

День гас. Он дан затем, чтоб я себя узнала.
День дан нам для того, чтоб ощутить Творца,
Чтоб влились все концы в единое начало,
Чтоб влился Божий мир внутрь одного лица.
День дан был для того, чтоб осветились лица,
Чтоб через всех прошла единая волна,
День дан был для того, чтоб Богу воплотиться.
И нам вся наша жизнь для этого дана.

«Время нужно только для того…»

Время нужно только для того,
Чтоб успело смолкнуть естество.
Может, жизнь нам для того дана,
Чтобы разрасталась тишина,
Чтобы час за часом, не спеша
Целом небом напилась душа
И земная отзвучала б ложь.
Что потом?