наконец-то стало ясно, как немецкие деньги попадают к Ленину! Но анализ телеграмм, проведенный современными историками, доказывает: это чисто коммерческая переписка.
«Русских граждан в Копенгагене очень много, – вспоминал видный большевик Александр Шляпников, будущий член ЦК и нарком. – Съехались все спекулянты, все мародеры и богачи военного времени. Спекулировали главным образом предметами питания и немецкими фабрикатами (краски, лекарства, канцелярские принадлежности и т. п.). Социалисты также не отставали. Так, немецкий социалист, известный в свое время в России, Парвус уже нажил не один миллион и начал жертвовать и учреждать полезные предприятия».
В революционных делах Парвус не преуспел, зато занялся бизнесом. Он нанял сидевшего без денег большевика Ганецкого. Компания экспортировала в Россию продовольствие, медикаменты, термометры, шприцы, дамское белье и даже карандаши. Юрист Козловский представлял интересы компании в Петрограде.
Всю эту историю затеяли французские контрразведчики. Они заинтересовались телеграфной перепиской стокгольмской компании Парвуса с Петроградом. Читая телеграммы, французские контрразведчики решили, что они написаны шифром: слишком много цифр. Поделились с русскими коллегами своими подозрениями: речь идет о тайном финансировании немцами партии большевиков.
Анализ телеграмм и банковских счетов подтверждает: деньги шли. Но не из Берлина большевикам, а в обратном направлении – из Петрограда в Стокгольм! Это была плата за товары, которые Парвус и Ганецкий поставляли в Россию.
На шпиономании, охватившей Россию, неплохо зарабатывали. Самой успешной с коммерческой точки зрения сделкой оказалась продажа американцам коллекции фальшивок, которая вошла в историю как «документы Сиссона».
Эдгар Сиссон прибыл в Россию в 1917 году. Он представлял Комитет общественной информации и должен был пропагандировать политику президента США Вудро Вильсона. Сиссон заплатил 25 тысяч долларов (большие по тем временам деньги) за «документы» о сотрудничестве большевиков с немцами. Сначала эти бумаги принесли в Петрограде британскому дипломату Роберту Брюсу Локкарту. Неплохо разбиравшийся в российских делах, он сразу увидел: фальшивка. А не знавший русского языка Эдгар Сиссон принес всю пачку американскому послу Дэвиду Фрэнсису. Тот сообщил в Вашингтон: «Только что узнал из заслуживающего доверия источника, что правительство в Смольном находится под абсолютным контролем германского Генерального штаба».
Четыре дня подряд материалы шифром передавались в Вашингтон. Когда их расшифровали, отнесли Государственному секретарю США Роберту Лансингу. Американские политики решили: Ленина и Троцкого немцы купили.
Известный историк профессор Виталий Старцев, проделав огромную работу, установил, что так называемые «документы Сиссона» сочинил умелый беллетрист Фердинанд Антоний Оссендовский. Потом он уехал в родную Польшу. А его напарник – бывший эсер Евгений Семенов предлагал его продукцию иностранным дипломатам. Польстились американцы, самые богатые и самые несведущие в российских делах…
Евгений Семенов в эмиграции уверял, что получал документы от человека, работавшего в Смольном. Он опубликовал в 1921 году серию статей в газете «Последние новости», издававшейся в Париже: «Наши друзья в Смольном заметили, в каких ящиках находились интересные для нас документы, и сообщили оберегавшим ящики матросам, что именно в этих ящиках спрятано перевозимое в Москву золото! Конечно, в ту же ночь большинство ящиков оказалось взломанными и затем кое-как закрытыми. Наши друзья не преминули этим воспользоваться и достали из ящиков несколько оригинальных документов».
Вся эта драматическая история – липа. «Документы Сиссона» только кажутся подлинными: бланки, печати, подписи, номера исходящих и входящих бумаг… Автор перестарался – он придумал не только содержание писем, но и служебные бланки никогда не существовавших в Германии ведомств и разведывательных служб. И немецкие, и русские «документы» напечатаны на одних и тех же пишущих машинках.
«Забавно, – отмечает профессор Старцев, – что после перестройки эти материалы попали в Россию и были приняты за чистую монету». К этому времени профессиональные историки уже пришли к выводу, что это фальшивка.
Роман на фоне вооруженного восстания
Революционные события 1917 года в жизни Павла Дыбенко были связаны не только с внезапным превращением простого матроса в военно- морского министра. У него вспыхнул бурный роман с Александрой Коллонтай, которая тоже войдет в состав первого советского правительства. Дыбенко казался олицетворением мужественности и пользовался большим успехом у слабого пола.
Александра Михайловна по уши влюбилась в матроса-балтийца: «Люблю в нем сочетание крепкой воли и беспощадности, заставляющее видеть в нем «жестокого, страшного Дыбенко»… Это человек, у которого преобладает не интеллект, а душа, сердце, воля, энергия… Наши встречи всегда были радостью через край, наши расставания полны были мук, эмоций, разрывающих сердце. Вот эта сила чувств, умение пережить полно, сильно, мощно влекли к Павлу».
Оказавшись в водовороте невиданных событий, они наслаждались не только друг другом, но и своей ролью вершителей судеб. Накал политических страстей только усиливал их любовные чувства. Оба были склонны к красивым жестам и драматическим фразам. Коллонтай, знакомая с ужасами войны лишь понаслышке, с горящими глазами декламировала:
– Какой это красивый конец, смерть в бою. Это то, что нужно: победить или умереть.
Молодой Павел Дыбенко начинал грузчиком в Рижском порту. Свободная и разгульная портовая жизнь его устраивала, а силой Бог не обидел. За уклонение от воинской повинности будущий нарком по военно-морским делам был в ноябре 1911 года арестован. Его передали на призывной участок.
