– Тю, так это у тебя грибок разъел. Делов-то… – «тю» это было харьковское присловье в исполнении «Бродяги».
Я насторожился, снял свои ботинки, которые носил целыми сутками. Ступни выглядели, будто недавно из ванной. Мизинцы имели отличавшийся красноватый цвет. Наверное, и у меня грибок, подумал я, пора бы уже…
– И запах слышишь? Сладковатый. Это ОН. Это ерунда. Всё нормально будет. – ободряли «Монаха» товарищи.
Я понюхал свои ноги. Неее, т. е. фуу, ни разу не сладкие, даже потом не пахли – пахли грязью, землёй. Земля в ботинках и носках была и уже не вытрушивалась полностью ещё с того дня, когда танки завалили стелу. Я ещё тогда босиком к пулемёту выныривал.
Покопались в аптечках, нашли подходящие мази и спрей (лечаще-обезболивающий спрей, кажись, у «Лиса» был… чего только у него не было). Пока «Монах» занимался своими ногами, я смазывал свои. Через 15 минут пошли дальше.
После очередного квадрата с молодняком «зелёнка» закончилась. Впереди был просвет, метров 500 до следующей посадки. Осмотревшись и собрав остатки сил, мы начали его перебегать.
Перебегать – это громко сказано. Бежали как могли, шли, бежали снова. Я про себя читал «Отче Наш» чтобы пронесло, и нас никто не увидел. Добежав до посадки и углубившись в неё чуть-чуть, мы попадали, пытаясь отдышаться и благодаря все силы, которые могли вспомнить о покровительстве.
Дальше шли некоторое время вдоль лесных дорог. На одной из развилок стоял знак какого-то лесного хозяйства. Недалеко от места, где по карте должна была быть речушка, Бродяга остановился и подал сигнал тревоги. Мы присели и ушли в сторону с дороги. Впереди что-то было.
«Сокол» послал «Лиса» с «Монахом». Они вернулись, сказав, что дальше на дороге стоит какая-то военная техника. Движения не замечено.
После этого были посланы мы с «Бродягой» на обследование техники. Помню, как подкрадывались, «Бродяга» с АКСУ, я разжал усики на РГД-5, чтоб сначала бросить её, а потом стрелять, «если шо».
Оказалось, что на дороге стоит наш брошенный военный «краз», предназначенный для наведения понтонных переправ. Он стоял как раз перед пересохшим руслом реки. Не вписался в поворот. Подошли остальные. Мы осмотрели его на предмет растяжек. Облазили его в поисках воды. Своя вода уже закончилась. Ни воды, ни чего-либо полезного там уже не было. Следующая река была дальше по карте, и была надежда, что она не пересохла.
Мы двинулись вперёд. Снова пришлось проходить открытые пространства. Повезло, что вокруг не было ни души. Уже ближе к закату мы дошли до реки, текущей в лесу.
В том месте, к которому мы вышли, берег был истоптан, валялось несколько пустых пластиковых бутылок. Пачка патронов. И одна полимерная бронеплита (как у нас) – довольно редкая штука в тех местах. Стало понятно, что тут перед нами была вторая группа. Но уже ушла дальше.
Мы набрали в реке воды, я взял ещё одну бутылку, из оставленных – теперь я мог нести с собой три с половиной литра. Напились воды – на вкус она была чистой. Только если присмотреться, было видно, что в ней плавает какая-то полупрозрачная взвесь. Живая это взвесь или нет, всем было наплевать.
Утолив жажду, мы перешли реку по бревну и прошли ещё пару сотен метров. Дальше были опушка и поля. Вдалеке виднелись лесополосы. Здесь мы начали готовиться к ночёвке. Я достал из рюкзака китель. Он был ещё влажный от пота. Пришлось засыпать в таком, в надежде, что высохнет на теле.
Ночь была холоднее предыдущей. Наверное, сказывалась близость воды и низкое место.
26 августа
День рождения
Ночь была свежа. Товарищи периодически вставали и делали зарядку, чтобы перестать дрожать и снова уснуть. У меня не получалось заставить себя это делать. Внутри бронежилета перекручивался на другой, не налёжанный, бок. Подрожав пять минут, снова засыпал.
На рассвете мы стали собираться к выходу. Сначала вернулись назад, к реке. Набрали воду в имеювшиеся ёмкости. Попили сами. И, в обычном порядке, друг за другом, двинулись на запад.
За лесом начиналось открытое пространство, примерно на километр. Дальше виднелись поросшие холмы. Метрах в ста от кромки леса, где мы вышли, отдельно стоял островок из деревьев. Между ним и лесом рос подсолнечник. К этой роще мы и направились по подсолнухам. Ох уж эти подсолнухи… С одной стороны, они хорошо маскировали и давали такой ценный ресурс, как семечки. С другой, пока пройдёшь сквозь них, весь мокрый от пота, за шеей – пригоршня колючего мусора и руки в мелких царапинах. Это, конечно, лучше, чем идти у всех на виду. Но… как они меня злили тогда!
Роща, к которой мы подошли, по периметру обросла плотным колючим кустарником. И попасть в неё мы могли только по кабаньим тропкам, которые были похожи на тоннели в ветках. Зато внутри было свободно и тихо. На земле валялись нападавшие мелкие дикие груши. Вполне съедобные в малых количествах. Видимо, они привлекали сюда кабанов. «Сокол» сразу стал мечтать о том, как здесь можно было бы охотиться. Мы съели по несколько
