большее неделю. Но если вы напишете заявление о его психической неуравновешенности, то его переведут…
– Я не могу, – ответила Светлана. – И не знаю, что делать, – повторила она и вновь зарыдала.
– Перестаньте, Светлана Ивановна, – попробовал остановить ее врач. – Я поговорю с психиатром и…
– Я больше так не могу, – всхлипывая, вздохнула Светлана. – Извините, ради Бога. Но понимаете, тут Виталик искалеченный постоянно ругается, кричит, обвиняет в разных грехах. Вы правы, Катя ненавидит отца. Он сам виноват в этом. Если бы просто…
– Успокойтесь, – сказал врач. – Я поговорю с психиатром. В конце концов, вряд ли ему помогут, но хоть какое-то время вы побудете без него. Вы знаете, ведь Виталий и в палате постоянно требует яд. Уже не единожды он говорил о нашей с вами любовной связи. И некоторые медсестры верят в это. Моя жена устроила мне скандал. Я, конечно, пытался ей объяснить…
– Вот видите, – покачала головой Светлана. – Я не знаю, что мне делать, – уже в который раз проговорила она и, поднявшись, быстро вышла. Врач молча смотрел на закрывшуюся дверь.
– Да сделай ты мне какой-нибудь укол, сестренка, – умоляюще говорил лежавший под капельницей Виталий. – Пойми ты, не могу я так больше. Сил моих нет, помоги мне…
– Перестаньте! – прикрикнула на него медсестра. – Как вы можете просить о таком?! Я немедленно сообщу обо всем Вениамину Анатольевичу.
– Его счастье, что я калека, – процедил Виталий, – а то бы я из него котлету сделал.
– Как вам не стыдно?! – возмутилась медсестра. – Ваша жена постоянно за вами ухаживает. Другая бы давно отправила в Дом инвалидов или подсыпала что-нибудь…
– Да иди ты, шалава! Сама, наверное, трахаешься с докторишкой, вот и защищаешь. Сдерни отсюда!
Медсестра покачала головой.
– Пока капельницу не сделаю, не уйду, – сердито проговорила она.
Виталий выматерился.
– Слушай, крошка, – остановил Катю коренастый парень, – ты дочь Бурцовой?
– И что?
– Да ничего! – хохотнул он. – Просто передай мамаше своей, что если она не передумает через пару дней, ты замуж выйдешь. – Парень, рассмеявшись, сел в джип. – Прокатиться не желаешь? – насмешливо спросил он. Катя быстро побежала к дому.
– А ничего телочка, – оскалился сидевший сзади рябой парень. – Я бы ее с удовольствием оттрахал.
– Так и будет, – усмехнулся коренастый.
– Сколько бабок ты ему пообещал? – спросил Каток.
– Пока о цене не говорили, – ответил Анджей. – Да я его не обижу.
– Вон тачка, – кивнул Каток, – «четверка». Как-то непрестижно. Надо было мне сказать.
– Меня устраивают и машина, и водитель, – заметил Анджей.
Машина остановилась рядом с ними.
– Колесо приспустило, – открыв дверцу, виновато заговорил Юра. – Поэтому…
– Да все путем, – успокоил Анджей. – Вовремя подъехал. Жене сообщил, что, возможно, задержаться придется?
– Если придется, позвоню. Но предупредил.
– Поехали. – Анджей сел сзади. Каток устроился с ним рядом.
– Пассажиров не берем, – заявил он. – Иначе…
– Закрой пасть, придурок! – усмехнулся Анджей.
– Да я просто хочу… – забормотал Каток.
– Все, – бросил Анджей. – Поехали, Юрка.
– А куда именно нам надо? – спросил Юрий.
– Сначала в Саратов, – развернул карту Анджей. – До него двести с небольшим, так что перед городом все и уточним.
– Кавалер в Пензе, – сказал Кок. – Его с Кривым видели. Вот гребень! Ссучился, гнида! Как появится тут, надо будет ему башку свернуть.
– А это как раз армяшкам и в кайф, – проговорил Кулак. – Тронем его, они, суки, сто пудов ментам стуканут. Да и мусора…
– Менты и на армян могут списать, – усмехнулся Кок. – Один хрен с него получить надо.
– Здравствуй, Таня! – Улыбаясь, Ирина остановила проходившую мимо Сосновскую.
– Ой, – засмеялась та, – я тебя не заметила. Привет! Ты работаешь уже?
– Пока нет, – ответила Ирина. – Эдик не пускает. А ты все в больнице?
– Там же, – вздохнула Татьяна. – Все обещают зарплату повысить, но вместо этого сокращением пугают. Правда, это коснется только санитарок, но кто знает, может, и нас тоже.
– А почему твоего Сашку давно не видно? Он здесь или, может, уехал куда?
– Да куда же он уедет? Ему скоро на работу. Учителям повысили зарплату, но все равно денег не хватает. А Эдик куда-нибудь устроился или снова уедет?
– Нет уж, он свое отъездил. А ты куда?
– На работу. Заодно в магазин загляну.
– А врач Елена Анатольевна приехала? – спросила Ирина.
– Да, она вернулась из отпуска. Ну, привет Эдику.
– Вот и город, – сказал Анджей. – Давайте перекусим, – кивнул он на кафе. – Тут картошку с мясом в горшочках делают – класс!
– И пивка холодненького, – весело подхватил Каток. – А то…
– Никакого пива! – отрезал Анджей. – Вернемся в Умет, там отметим приезд. А сейчас обойдетесь.
– Ну хоть джин-тоник можно? – посмотрел на него Каток. – А то…
– Баночку, – разрешил Анджей.
– Вот так, – кивнул улыбающемуся Юрию Каток, – башка гудит, но хренушки.
– Пошли. – Анджей открыл дверцу.
– Ну вот так я и живу, – отпив пива, кивнул Павел. – Кручусь помаленьку. А ты-то как? – спросил он сидевшего напротив мужчину.
– Да пытался бизнесом заняться, не вышло ни хрена. Я рыбой хотел торговать. Но сейчас конкуренция жуткая. – Он махнул рукой и допил пиво. – Люська в детском садике работает, получает три тысячи. Вот и приходится то тут, то там калымить. Кому ремонт на даче, кому канализацию. Постоянных клиентов тоже нет. Но понемногу что-то все-таки выходит. А Лидка твоя работает?
– А как же? – Павел жестом подозвал официанта. – Я ее кормил, пусть и сама бабки зарабатывает. Правда, опасаюсь, что погуливать начала. В ларьке она торгует. Сутки на работе, двое дома. Хозяин грузин. Сам знаешь, как они на русских баб клюют. А Лидка симпатичная. Вот и думаю, не выдернуть ли ее оттуда. Хотя вроде и ништяк все, захотел пивка – пошел, взял у нее. А потом из ее зарплаты она и вычтет. Им за сутки хозяин платит. Она смену сдает и бабки получает. Конечно, не очень много, но на жизнь хватает. Пацан растет, и не хочется, чтоб он хуже других выглядел.
– Ты не собираешься больше по контракту ехать?
