– Понял.
Борис открыл дверь и подал знак Денису:
– И Богатыря давай.
Калмыков призывно махнул рукой и вскинул винтовку. Он готов был прикрыть выстрелами рванувшегося к дому Илью. Тот, вбежав, спросил:
– Что?
– Он зовет в дом. – Денис кивнул на стоявшего с автоматом Бабича.
– Ночь пересидим здесь, – ответил на взгляд Ильи Бабич.
– Дома Хасан? – спросил Богатырь.
– Убит, – буркнул Борис. – Здесь его брат и мать.
– А они нас не того?…
Шлепнув себя по кончику носа, Бабич вошел в дом.
– Ты хоть иногда, – недовольно посоветовал Илье Денис, – прежде чем ляпнуть что-то, думай.
Богатырь усмехнулся.
– Здрасьте, – увидев выходившую из комнаты женщину, кивнул Денис.
Она молча посмотрела на него и, вздохнув, отвернулась.
– На Кавказе бабы никто, – тоном знатока проговорил Илья. – Они просто в услужении.
– Да заткнись ты! – огрызнулся Денис.
Оба вошли в комнату.
– Если что, – сказал Бабич, поднимая крышку подпола, – ныряем туда. Он говорит, – Борис кивнул на инвалида, – что боевики иногда заходят, но не обыскивают.
– А вдруг решат, – буркнул Богатырь, – тогда что?…
– Будем стрелять. Ты же давно этого хочешь, – усмехнулся Бабич.
– Еще как хочу! – мрачно проговорил Богатырь. – Я как увидел мужика с цепью, то… – Не договорив, сжал пулемет.
– У нас своя задача, – сказал Бабич. – Нам пацанов вытаскивать надо.
– И что теперь? – становясь с таким расчетом, чтобы его с улицы увидеть было нельзя, а он мог наблюдать за входом во двор, спросил Денис.
– Пойдем к сестре Исы, – сказал Борис и, опомнившись, бросил взгляд на инвалида.
– Если не верите мне, – глухо, без всякой обиды проговорил тот, – будете уходить – убейте.
– Неплохая мысль, – усмехнулся Бабич.
В комнату вошла чеченка. Поставила на стол кастрюлю и положила большой кусок хлеба из муки грубого помола.
– Поешьте, – вздохнул инвалид.
– Тебя как зовут?
– Ислан.
– Есть мы не хотим, – сказал за всех Денис. – Спасибо. Вот попить бы чего холодненького.
– Ты думай, что говоришь, – недовольно прошептал Борис. – Они последний хрен без соли доедают, а ты попить.
– Так что? – недоумевающе взглянул на него Калмыков. – Воды нет, что ли?
– Мама, – по-чеченски позвал Ислан. – Принеси воды холодной.
– Не в обиду будет сказано, – смущенно заметил Борис, – но при нас вы по-русски говорите. А то ведь дело случая… Ты ей про спички скажешь, а в это время боевики нарисуются. Она по-нашему понимает?
– Конечно, – кивнул Ислан. – Буду по-русски говорить.
Илья, присев, наклонился над кастрюлькой, потянул носом и поморщился.
– Что это? – взглянул он на инвалида.
– Что-то вроде отрубей.
Не зная что сказать, Богатырь вдруг как-то беспомощно посмотрел на Дениса. Тот взглянул на Бориса.
– Отдайте им супы, – вздохнул тот, – и вообще все, что из жрачки есть.
– Не надо, – замотал головой чеченец. – Что я скажу боевикам? Ведь они догадаются…
– Эти супы варятся три минуты, – буркнул Денис. – Заливаешь кипятком и через три минуты можешь лопать. Все-таки лучше, чем отруби. Куда-нибудь спрячьте. И бульонные кубики. – Сняв ранец, открыл его. – Еще чай есть. Весь не отдам, – заметив быстрый взгляд Бориса, усмехнулся он. – Сахарный песок. В общем, разберетесь.
С кувшином в руках вошла женщина. Остановившись, что-то по-чеченски спросила у сына. Он ответил тоже на своем языке. Она, широко раскрыв глаза, разжала пальцы.
Денис в прыжке сумел подхватить падающий кувшин.
Женщина заплакала и вышла.
– Что она? – посмотрел ей вслед Илья.
– Про русских говорят, – глухо пояснил Ислан, – что вы хуже диких зверей, отбираете последнее. А тут…
– Там… – Женщина вернулась в комнату и махнула рукой на окно.
Борис с автоматом в руках прыгнул к завешанному старой чистой простыней углу.
– Не успеем вниз, – буркнул он.
Денис, забросив ранцы под кровать, нырнул туда сам. Илья с пулеметом в руках растерянно оглянулся.
– Сюда, – тихо позвала женщина.
Он рванулся на кухню. Она открыла дверь в крошечную каморку. Илья с трудом втиснулся внутрь и поставил пулемет прикладом себе на ногу. Вытащил пистолет.
Инвалид, схватив пакеты с продуктами, сунул их под матрац.
В дом вошли двое боевиков.
– Дай пить, – бросил один.
Женщина, зачерпнув ковшиком воды, протянула ему.
– Сама отпей, – приказал он.
Она сделала несколько глотков.
Взяв ковшик, он выпил воду. Второй заглянул в комнату:
– Надо было тебе голову отрубить, а не пальцы. Тьфу! – Он смачно плюнул в сторону инвалида.
– Пошли, – позвал его первый.
Поставив ковшик на табурет, закурил. Оба вышли.
Женщина направилась следом. Через несколько минут вернулась.
– Они ушли, – негромко по-русски проговорила она.
Толкнув пулеметом дверь, появился Илья. Из-за простыни, держа перед собой автомат, осторожно выскользнул Бабич.
Ислан, отодвинув протез, сдвинул бурку. Из-под кровати выполз Денис.
– Чего им надо было? – по-прежнему держа палец на курке, спросил Борис.
– Воды, – ответила женщина.
– Так скакать, – плюнул Илья, – ну на хрен! Лучше…
– Вы спуститесь вниз, – предложил Ислан. – Они сколько ни бывали, ни разу туда не заглядывали. Там удобно и сухо. Мы там раненого вертолетчика в девяносто пятом прятали.
– А как мы узнаем, что ушли? – спросил Борис.
– Я пройду к двери, – ответил Ислан. – Вы услышите и поймете.
– А если по нужде понадобится? – усмехнулся Илья.
– Там ведро для этого есть.
Откинув крышку, Борис стал спускаться. За ним Илья, и последним, сбросив ранцы и осторожно подав винтовку, Денис.
Женщина закрыла крышку.
– Не так уж и плохо, – сказал Борис. – На крайний случай братская могила обеспечена.
– Вы мне живому по самое не могу надоели, – буркнул Илья. – А еще с вами и трупом лежать. Не-
