Глава VI Лев Рохлин, или Открой, стучится Сталин!
1
С генералом Рохлиным я раньше не был знаком. Знал из прессы, что это успешный и авторитетный командир Восьмого гвардейского корпуса, лучше других проявивший себя в Чеченской войне. Ельцин награждал его золотой звездой Героя, но он отказался: за гражданскую бойню стыдно получать ордена.
Интеллектуальные инвалиды от власти всегда подсовывали себе под мышки костыли из ярких личностей. Вот и Виктор Черномырдин, «паровоз» блока «Наш дом — Россия» (НДР), включил Льва Яковлевича в 95–м на парламентских выборах в тройку лидеров федерального списка. У самого «паровоза» пару не было отродясь, и генералу пришлось тащить на себе в Госдуму весь состав с порожняком. Кое–как доволок.
Когда мы с Рохлиным сдружились, я узнал, что он тоже родом из Казахстана: только не с Восточного, а Западного — с Аральска. По журналистским делам мне не раз приходилось бывать в том краю. Более безотрадного места я не видел. Пески, такары, солончаки. Летом за 40 градусов жары, а зимой под 40 — мороза — и непрестанные пыльные бури. Мелкий и соленый песок забивает рот, уши, глаза. Даже выносливые казахи стараются не селиться на берегах пустынного моря.
Какой бедой занесло сюда после войны еврея, отца Льва Яковлевича, генерал сам не знал. Только все–таки появился, подарил русской женщине Ксении Гончаровой двоих детей, потом заделал на прощание сына и тут же исчез навсегда. Мы еще пошутили на сей счет с генералом: есть на Арале местечко Барса—Кельмес, что в переводе с казахского: «пойдешь — не вернешься». Там якобы издавна хозяйничают НЛО. Не иначе, это придумали неверные мужики.
К чести Льва Яковлевича, он не отказался ни от фамилии, ни от принадлежности к отцовскому племени, что иногда пытались использовать его недруги–шовинисты. А он был начисто лишен каких–либо национальных предрассудков, осуждал деление человечества по расовым признакам, чем покорял нормальных людей.
Познакомились мы с генералом летом 97–го года. Я давно ушел из власти и создавал независимую телекомпанию ТВ-3, испытывая на себе чиновничьи ухищрения в выколачивании подачек. Однажды зазвонил телефон.
— Михаил Никифорович? — спросил голос. — Это Рохлин Лев Яковлевич, председатель комитета Госдумы. Отношусь к вам с глубоким почтением и хочу встретиться. К вечеру он подъехал в мой офис в Доме на Набережной, с небольшой кожаной папкой. У него было усталое озабоченное лицо, а во взгляде чувствовалось добросердечие. Спросил, почему я ушел из политики, и, выслушав, сказал: а вот его угораздило в нее влезть, теперь столько узнал потайного — душа за Россию болит. Высокие слова у Льва Яковлевича не звучали напыщенно.
Он был откровенен, мне показалось, до дна. И верил, что я этой откровенностью не воспользуюсь в дурных целях. Очевидно, получил гарантии от кого–то из наших общих знакомых.
Генерал не собирался в политику: военный должен заниматься своим делом. Но премьер Черномырдин, возглавивший НДР, уламывал: надо подпереть крепким плечом партию власти. Конечно же, в интересах России — своих интересов Виктор Степанович никогда не держал даже в мыслях. Премьер сказал, что это не за так: они с Ельциным сделают для Рохлина все, что тот захочет. Возможно, подразумевались вилла на деньги «Газпрома», машины, квартиры. А генерал попросил помочь в перевооружении своего гвардейского корпуса и обеспечить его офицеров жильем. К тому же, ни нормальных бань у солдат, ни столовых.
Это мелочи для правительства, сказал ему премьер–вербовщик. Все будет сделано, как только закончатся выборы. Пусть Рохлин находится постоянно на связи и контролирует выполнение.
Выборы прошли, и сколько ни пытался победивший Лев Яковлевич пробиться на прием к Черномырдину — все впустую. По телефону его с премьером тоже не соединяли. О своих обещаниях Виктор Степанович тут же забыл. Ему было все равно, кому крутить шарики — пенсионерам, шахтерам или товарищу по предвыборному блоку. Во вранье он не уступал даже маэстро Ельцину.
Ну обманули так обманули — генерал уж ни на что не надеялся. А встречи с премьером добивался как председатель парламентского комитета по обороне. У Льва Яковлевича накопилось к Черномырдину много вопросов. И не только к нему.
Ельцин с Грачевым до зубов вооружили бородачей Дудаева и бросили против них молоденьких необученных русских ребят без нормальной огневой поддержки. (Помните, как грачевские штурмовики бомбили в Грозном здание банка, скрывая чьи–то следы, а не оборонительные рубежи сепаратистов.) Полноценную артподготовку проводить было нечем — каждый снаряд на счету, как у Красной Армии в 41–м году. Проблемы с патронами, с транспортом для
