— Бочарова, — сказал твердо Борис Николаевич, — я с ним уже договорился. Он уважаемый человек, его съезд поддержит. Мне выбор Ельцина был тоже по душе. С Михаилом Александровичем Бочаровым мы были членами Координационного совета в Межрегиональной депутатской группе (МДГ), дружили и очень часто встречались. До избрания народным депутатом СССР он возглавлял крупнейший в стране Бутовский комбинат стройматериалов (концерн «Бутэк»), в который ездили за опытом со всей страны. «Бутэк» давно работал на полном хозрасчете, использовал самые прогрессивные методы организации труда.
В Комитете Верховного Совета СССР по строительству и архитектуре Бочаров являлся правой рукой Ельцина и в последние дни был очень занят. Комитет вел парламентское расследование по фактам бесполезной траты в городе Елабуга 1,3 миллиарда долларов из бюджетных средств. Сумма для загибающейся экономики страны огромная.
История поучительная и для сегодняшних чиновников–кавалеристов с шашками на перевес. В 85–м по решению союзного правительства в Елабуге началось строительство Камского тракторного завода для производства пропашных агрегатов. Три года возводили корпуса, потратили громадные деньги, а зачем — так и не поняли. Современных образцов трактора, годного к массовому выпуску, ведомственные конструкторы дать не удосужились. Задумались: что дальше строить и для чего? (Это ж надо так планировать и хозяйствовать!)
Новым росчерком пера союзного правительства в 88–м решили здесь все переделать под автомобильный завод по выпуску 900 тысяч малолитражек в год. Чтобы продавать их за валюту. Стали переделывать, как раз и потратили эти 1,3 миллиарда долларов. Но никакой серьезной экспертизы не проводилось. Оказалось, что на заводе такой мощности должно работать 600 тысяч человек, а все население Елабуги 50 тысяч. И инфраструктуры никакой. К тому же «Ока» и старая фиатовская модель «Panda» за валюту никому не нужны. Опять остановились и стали чесать в затылках.
За обедом в столовой Михаил Бочаров делился со мной некоторыми подробностями расследования. И однажды сказал, что все собранные материалы вывели комиссию на главного виновника — зампреда Совмина СССР Ивана Силаева, курировавшего машиностроительный комплекс. Он самолично подписывал решения правительства, которые непонятно в каких целях готовили люди из его аппарата. И Комитет Верховного Совета оформляет «Елабужские страдания» для передачи в Генеральную прокуратуру СССР. Дело подсудное.
Странно, как все перекликается в жизни! Мне тоже приходилось заниматься проблемами тракторостроения. И вставляли мне палки в колеса люди из команды Силаева. Это было в 86–м, когда я еще работал в «Правде», и ко мне пришел фронтовикконструктор, если память не изменяет, из научного автотракторного института, который располагался недалеко от Белорусского вокзала. Он спросил: знаю ли я, что за последние годы их ведомство не выдало нагора ничего нового. Тракторостроение приходит в полный упадок, как и весь машиностроительный комплекс.
А между тем в головном институте страны молодые конструкторы творят, предлагают интересные варианты машин, но проекты большие чиновники кладут под сукно. И занимаются имитацией деятельности. Разобрали по болтикам американский Катерпиллер, скопировали детали, потом долго отливали их в разных формочках. Но металл другой, тяжелый, к тому же для присвоения себе авторства изделия кое–что изменили — когда собрали копию, трактор еле–еле тащил свой вес. Сколько ухлопали времени и средств на пустую работу! Кстати, именно этот институт толкал для выпуска в Елабуге модель позавчерашнего дня МТЗ-142, которую ведущий конструктор Дронг разрабатывал еще в 1961 году, но она его не удовлетворила. Такое впечатление, говорил конструктор, будто кто–то преднамеренно тянет отрасль назад, чтобы мы покупали за рубежом.
Два дня я ходил пешочком в институт — от редакции он недалеко. Испрашивал и смотрел рекомендованные конструктором бумаги, разговаривал с ведущими инженерами. А на третий день мне сказали, что они доложились по инстанции о характере моих интересов к отрасли и что им позвонили из аппарата зампреда Совмина Ивана Степановича Силаева и впредь не велели давать документы — они секретны. Мне же не полагается знать секреты! Я усмехнулся: Ну, «детвора! » И показал высшую форму допуска к секретам — первую, так называемый вездеход. Они растерялись, и началась долгая эпопея со звонками.
А на следующий день меня вызвал к себе главный редактор «Правды» Виктор Афанасьев и спросил:
— Ты что там у тракторостроителей бузу поднимаешь? Я объяснил, в чем дело. Оказывается, Афанасьеву позвонил завотделом машиностроения ЦК КПСС Аркадий Вольский (с какой завидной оперативностью там подключались к защите друг друга!) и, ссылаясь на мнение генсека, порекомендовал газете не поднимать «тракторную» тему.
Афанасьеву эти звонки были как кость в горле.
— Они все прикрываются мнением Генерального, врут, конечно, — как–то печально сказал главный редактор. — Но не станешь же по каждому случаю звонить Горбачеву и переспрашивать. Не будем лезть на рожон — займись другой темой. Я начал было возмущаться, но главный меня отбрил:
— Ты сам виноват. Когда идешь по крыше — не греми сапогами. Тогда и шума не будет. А как не греметь, если люди видят, что корреспондент собирает материал не об успехах в соцсоревновании. И если сами хорошо понимают, что они вытворяют и где им за это полагается быть. Конечно, будут включать все предупредительные сирены!
Сейчас мы уже привыкли быть на этом направлении позади планеты всей. И откатываться назад все дальше и дальше. Но даже в самые сложные, голодные времена наша страна умела кое–что делать. В 1930 году советское руководство обратилось к США за технической помощью в строительстве у нас первого тракторного завода. На Руси лапотной этим никогда не занимались. Но американцы заломили безумную цену. А кто из капиталистов захочет
