МАРЛЕН. Папа, это совсем другое.
БАРАБАШ. Сынок, это у всех одинаковое.
МАРЛЕН. Папа, ты лучше о себе подумай!
БАРАБАШ. Ты, сынок, и окна забей! Мало ли что…
МАРЛЕН. Папа, не надо острить! Не до этого. В бизнесе всякое бывает. Я же тебя просил не выезжать из своей комнаты.
БАРАБАШ. Когда меня взяли по ленинградскому делу, и то гулять выводили. Хожу по внутреннему двору, гляжу на звезды и гадаю: если хоть одна упадет, не шлепнут. Упала! Удачливый я. Только с сыном единственным не повезло.
МАРЛЕН. Хватит! Ко мне могут приехать по делу, а тут ты со своими шутками.
БАРАБАШ. Знаю я твои дела: трудовой люд объегоривать да обгайдаривать. Не прощу. Народ не простит!
МАРЛЕН. Папа, народ — это всего лишь люди, которые смотрят телевизор.
БАРАБАШ. Народ, сынок, — это люди, которые на улицы вываливают, если по телевизору слишком много врут. Надоело мне у тебя. Не по-русски живешь. Вези назад в ДСП!
МАРЛЕН. Куда?
БАРАБАШ. В Дом старых пердунов. Откуда привез. Там хотя бы все наши… Валька Стрижова. Комсорг Братской ГЭС. Девчонка — огонь! Так бы и женился.
МАРЛЕН. Что ж не женился?
БАРАБАШ. Не успел. Померла. До восьмидесяти месяц не дотянула.
МАРЛЕН. Из-за этих твоих огненных девчонок вы с матерью и собачились всю жизнь. Вырос под ваши скандалы. «Где ты был?» — «Люда, у меня экстренное выездное заседание!» Бац-бац-бац… И нет сервиза.
БАРАБАШ. Ну, было, было… Не из железа склепан. Брак, сынок, — это как пакт Молотова — Риббентропа. Лучше не подписывать, но уж если заключил — не отступай, держись!
МАРЛЕН. Вот ты и не отступал. Никогда не забуду, как мама бросила в тебя гусятницу. Ты с субботника в понедельник вернулся…
БАРАБАШ. Да, пятно до сих пор на обоях осталось. Людмила в этом смысле была не женщина, а ревтрибунал: сначала стреляла, потом разбиралась. Зато я не женился, как ты, на каждой встречной.
МАРЛЕН. Уж лучше жениться, чем бегать, как ты, за каждой поперечной.
БАРАБАШ. Нет, не лучше! Ты вырос с отцом и матерью. А твои дети? Чем тебе Валентина не угодила? Ваську тебе родила. Какие фуэте крутила!
МАРЛЕН. И романы еще крутила.
БАРАБАШ. Скучала без сцены. Как она, здорова?
МАРЛЕН. Балерины долго живут.
БАРАБАШ. Ваське теперь сколько?
МАРЛЕН. И не спрашивай. С бородой…
БАРАБАШ. Вот ведь учудил! Повидать бы внучка перед смертью.
МАРЛЕН. Повидаешь. Я его в гости позвал.
БАРАБАШ. Это хорошо! Ладно, допустим, с Валентиной не вышло. Первый брак ознакомительный. А вторая — Эльвира? Это ж надо жену так довести, чтобы она от тебя в Альпы с ребенком сбежала!
МАРЛЕН. Папа, ты многого не понимаешь.
БАРАБАШ. А что тут понимать: зачал, родил, вырастил. Вот и все понимание. Я когда на Федьку смотрю, плакать хочется. Тирольский Маугли. Русского языка не знает. В тридцать лет не женат.
МАРЛЕН. Ищем невесту.
БАРАБАШ. Эльвира-то теперь где?
МАРЛЕН. Кажется, в Гималаях, ищет Шамбалу.
БАРАБАШ. Ясно — шамбольная. А с Еленой, Машкиной матерью, что у тебя вышло? Десять лет жили не тужили. Я уж думал, ты набегался, прилип.
МАРЛЕН. Папа, это очень интимная тема. Я бы не хотел…
БАРАБАШ. Сынок, я тебя из твоего интима писать учил. Рассказывай!
МАРЛЕН. Елена сменила половую ориентацию. У нее теперь — жена.
