мокрого грунта в забой, в результате чего и образовалась воронка.
Давным-давно здесь, примерно по трассе нынешнего Столешникова переулка, протекал небольшой ручеек, несший воды с возвышенного водораздела вниз – к речке Неглинной. Рост Москвы, развитие ее застройки заставили засыпать мелкий водоток. Затем ушла в подземный коллектор сама Неглинная, и о ее древнем притоке забыли. Тем временем загнанные под землю воды медленно, но верно образовали на месте исчезнувшего ручья эрозионный врез, то есть массив насыщенного водой подвижного грунта. В этот-то врез, в месте его пересечения Пушкинской улицей, и уперся щит.
Устранение последствий аварии включало полный снос полуразрушенного дома № 18, восстановление водоснабжения окрестных домов и засыпку огромного провала с одновременным уплотнением отсыпаемого грунта. Затем укрепили фундамент дома № 13.
Чтобы извлечь аварийный щит, пришлось прибегнуть к замораживанию. По сторонам от трассы будущего тоннеля в землю опустили трубы с циркулирующим по ним жидким азотом, который и заморозил грунт. После этого щит преодолел опасный участок.
Но на этом приключения не кончились. 29 июля в многострадальном владении № 18/10 во дворе у стен строений 4 и 5 снова просел грунт. На этот раз площадь проседания составила «всего» 100 квадратных метров, а глубина – около метра. Провал обнажил фундамент соседнего здания, по которому тут же побежали трещины. Оказалось, что грунт просел вдоль стен котлована, который начали рыть за несколько дней до этого. Здесь бойкие коммерсанты из ТОО «Ранет» собирались строить для себя контору – взамен разрушенного дома № 18. Работы вела строительная фирма «СМК-96». Злополучный котлован быстро засыпали – вместе с провалом, а фирму «СМК-96» лишили лицензии.
Видимо, последствия прорыва плавуна в забой далеко не исчерпаны, и поскольку грунт здесь слабый – песок с прослойками битого камня и золы (следствия старых пожаров), – в глубине под улицей продолжается движение вод. А это означает, что в любой момент на Большой Дмитровке или под каждым из ее домов может вновь разверзнуться земная твердь.
Улице к этому не привыкать. Провалы в ее биографии случались не один раз. Особенно часто происходили они во владении под № 3. Осенью 1891 года провалилась земля во дворе. В возникшую яму упал ребенок, которого еле успели вытащить. Прошло всего несколько месяцев, и 6 мая 1892 года осели фундаменты и полы угловой части выходящего на улицу дома, где размещалась первая в Москве электростанция общего пользования. Установленные там машины опустились вниз на целый аршин[5].
Скорее всего, оборудование электростанции само стало причиной напасти. Строившие ее инженеры еще не имели достаточного опыта и не позаботились о надлежащем укреплении оснований под тяжелые котлы и турбины. К этому нужно добавить сооружение артезианского колодца для снабжения станции водой и прокладку подземного водовода. А ненадежные, зыбучие грунты и неизбежная вибрация от работы машин стали завершающим элементом в ряду объективных факторов и субъективных просчетов, совокупность которых и вызывала несчастья владения № 3.
Казаков, Бакарев и Мейснер
К счастью, помимо вечно пылавших театров и сползавших в провалы старых домов, на Большой Дмитровке имеется и несколько других достойных внимания и при этом вполне благополучных построек.
Самое интересное сооружение Большой Дмитровки – это, несомненно, Дом союзов, до 1917 года являвшийся домом Московского Благородного собрания. Большой двухэтажный дворец, выстроенный для князя В. М. Долгорукова-Крымского в середине XVIII века, представлял собой в плане сильно растянутую букву «П». Главный фасад – перекладина «П» – выходил на Большую Дмитровку и был украшен мощным шестиколонным портиком. Сегодня такое решение может показаться странным – ведь Большая Дмитровка очень узкая, ее небольшая ширина не позволяет обозреть фасад целиком, и весь задуманный зодчим эффект пропадает зря. А своей южной стороной здание выходит на широкий Охотный Ряд. Казалось бы, именно туда и следовало обращать главный фасад. Но в XVIII веке на месте нынешнего проспекта тянулась узкая улочка Петровка, застроенная мелкими лавками, церквушками, жилыми домами. Поэтому в тех условиях решение строителей было единственно верным.
В 1784 году после смерти владельца дом был приобретен Московским Благородным собранием. Приспосабливать дома к новому назначению взялся великий зодчий М. Ф. Казаков. Сначала, в 1784 году, он возвел на месте внутреннего двора, зажатого между ножками буквы «П», двусветный Большой (позже названный Колонным) зал. Зал был намного выше окружающих его с трех сторон корпусов, но его грубоватый объем, поднимающийся над старым зданием, увидеть откуда-нибудь было нелегко.
Одновременно зодчий приделал зданию и второй главный фасад – с южной стороны. Его акцентом служил тяжелый портик из двух пар колонн дорического ордера, соединенных монументальной аркой. В 1793–1801 годах к северному крылу была сделана трехэтажная пристройка с ротондой, оформлявшей угол Большой Дмитровки и Георгиевского переулка. Выходивший на улицу фасад утратил свою симметрию и строгость.
После пожара 1812 года пострадавшее здание восстанавливалось учеником Казакова архитектором А. Н. Бакаревым. К этому времени относится и резкое изменение окружающей среды. На месте выгоревшей беспорядочной застройки формируется прекрасная Театральная площадь, заключается в подземный коллектор грязная речка Неглинная, и вдоль него прокладывается относительно широкий по московским меркам проезд, получивший название Охотного Ряда. Именно с этой стороны здание стало обозреваться гораздо лучше, чем с узкой Дмитровки, и южный фасад окончательно стал главным.
Это имело и отрицательные последствия – теперь с Охотного Ряда прекрасно просматривалась верхняя часть Колонного зала. Ее примитивные формы плохо увязывались с эффектным казаковским фасадом. Стала очевидной необходимость реконструкции здания. Однако отсутствие средств заставило отложить эту меру почти на столетие. Лишь в 1903–1908 годах по проекту архитектора А. Ф. Мейснера над всеми корпусами был надстроен третий этаж,
