бланш на решение дилеммы, призывает высказывание к насилию или нет. Чем агрессивнее общественность реагировала на высказывание, которое она не желала слышать, тем больше оказывалась вероятность того, что это высказывание будет воспринято как ненужная провокация или призыв к разжиганию насилия.
Кенан Малик, написавший блестящую книгу о последствиях дела Рушди, предпочел дистанцироваться от тех, кто считал автора "Сатанинских стихов" виновным в гибели людей из-за беспорядков, вызванных публикацией его романа. Рассуждения Малика справедливы и в отношении массовых протестных акций, спровоцированных "карикатурами на пророка Мухаммеда". Он утверждал, что "у Рушди не было намерения совершить насилие, а инициаторы беспорядков и преступники реагировали на его роман в соответствии со своими убеждениями, а не из-за слов Рушди".
По мнению Малика, никто не может контролировать резонанс, вызванный его словами. Мы не властны над реакцией других на то, что мы говорим или рисуем. Реакция каждого индивида на сказанное или нарисованное зависит только от него самого. Каждый из нас несет ответственность за свою интерпретацию сказанного, переводя ее в действие. Между словом и делом стоит человек со своим сознанием и своей способностью оценивать, что правильно и что неправильно. "Сами по себе слово или картина, — говорит Малик, — не могут заставить произойти какие-либо события или вынудить людей отреагировать определенным образом — это может сделать только наше собственное восприятие ценности и правдивости какого-либо высказывания". Слова имеют последствия, только если мы решим для себя, что они должны их иметь. "Люди — не роботы, — утверждает Малик, — они думают, рассуждают и действуют, если им это нужно".
По словам Малика, фанатики и расисты находятся под влиянием фанатичных и расистских высказываний, так же как социалисты — под влиянием социалистических высказываний, но они лично отвечают за перевод слов в дело. Законодательство против "языка вражды", вводящее юридическую ответственность за разжигание розни, по мнению Малика, скрывает от нас различие между словом и делом, искажая понимание причин человеческого поведения и моральной ответственности.
Порочная привычка стрелять в гонца в демократических обществах представлялась одним из методов борьбы с тоталитарными движениями. Во время холодной войны диссидентов клеймили как опасных и безответственных провокаторов, поскольку своей критикой и призывами к Западу оказать давление на правительство по ту сторону железного занавеса они препятствовали миру и разрядке в международных отношениях. Их иронично называли холодными воителями, явно не вкладывая в это словосочетание положительный смысл. Их обвиняли в попытках дестабилизировать отношения между Востоком и Западом, хотя без особых усилий можно было понять, что правительства, ведущие войну с собственным населением, никогда не смогли бы стать надежным партнером в процессах мирного урегулирования. По словам главного редактора одного издания, какой-то датский дипломат в 1980-х заявил ему, что для Европы будет катастрофой, если в странах Восточного блока появится слишком много типов вроде польского профсоюзного лидера Леха Валенсы, который сыграл главную роль в мирном и цивилизованном переходе к демократическому обществу в Польше, вынудив правительство сесть за стол переговоров. Между тем Валенса и возглавляемое им движение "Солидарность" долгое время воспринимались как угроза миру и стабильности в Европе из-за выдвигаемых ими требований свободы и права на самоопределение для угнетенного населения. Сейчас это воспринимается как шутка, но такое мнение действительно существовало у правящих элит мира. То же самое произошло с критиками Гитлера и нацизма в 1930-х. Их также преподносили как совершенно ненужных провокаторов, пытаясь заткнуть им рот.
Помимо вопроса, разумно ли считать "Юлландс-Постен" ответственной за насилие и беспорядки, возникшие спустя четыре месяца или четыре года после публикации рисунков, можно поставить под сомнение взаимосвязь между карикатурами и убийствами мирных жителей в Ливии, Афганистане, Ливане, Пакистане и Нигерии. Во многих случаях руководство газеты слишком легко соглашалось с такой логикой, хотя его действия можно объяснить и общественным давлением на издание. Поэтому мы, как правило, отвечали отказом, если нам предлагали опубликовать рисунки, которые однозначно привели бы к насилию. Таким образом, фанатики и террористы за тысячу километров фактически получили право редактировать содержание газеты.
В этой связи очень важно обратить внимание на то, что во время карикатурного скандала насилие, разрушения и гибель людей произошли в странах, где отсутствует свобода слова и вероисповедания. В таких государствах, как правило, право выражать свои мысли сильно ограничено законом. Во многих из них предусмотрена смертная казнь за богохульство. Публикацию "карикатур на пророка Мухаммеда" население таких стран восприняло как серьезное преступление, хотя в обществах с широкой свободой слова и вероисповедания конфликт протекал вполне мирно и цивилизованно. Поэтому заведомо безнадежно было реагировать на развернувшуюся вокруг рисунков борьбу, выдвинув требование об ужесточении законодательства, чтобы заведомо поставить подобные формы самовыражения вне закона. Таким образом, сторонники указанной меры фактически внесли свой вклад в легитимизацию насилия.
Наиболее жестокие беспорядки во время карикатурного скандала выпали на долю Нигерии, страны с населением почти в сто пятьдесят миллионов, где мусульмане имеют небольшой численный перевес над христианами. В государстве прошли демонстрации против рисунков, которые затем вылились в уличные столкновения и расправы без суда и следствия. В штате Борно в субботу 18 февраля 2006 года католического священника и его прихожан разгневанные фанатики сожгли заживо, а три дня спустя уже христиане мстили жителям соседнего штата за их смерть. Число погибших варьировалось, по информации местных источников, от ста пятидесяти до ста шестидесяти пяти человек, однако многие считали, что потерь было значительно больше. При более внимательном изучении ситуации оказалось, что "карикатуры на пророка Мухаммеда" едва ли были непосредственной причиной насилия. Так, нигерийские газеты "Дейли Индепендент", "Дей", "Венгард" и "Дейли Чемпион" в своих репортажах о столкновениях, убийствах, насилии, грабежах и актах
