лучше? Пожалуйста, скажи мне, Эдмонд!
Священник молчал. Сначала он испугался, услышав об отъезде Деирдре, но потом страх уступил место упрямству. А там, где было недостаточно упрямства, вступали в силу железные принципы его веры. Эдмонд был твердо убежден, что на то воля Всевышнего, чтобы он выдерживал лишения в джунглях, наполнял свои дни молитвой и ждал, когда католические овечки из паствы Господней вновь прибегут с близлежащих плантаций. Тогда бы он вновь правил мессы, принимал исповеди и заботился о грешных и обездоленных – в этом заключался его долг.
Деирдре встала с поваленного дерева, отвернулась от Эдмонда и заплакала. Всхлипывая, она обхватила себя руками и стала раскачиваться из стороны в сторону. Как же она теперь будет жить без него?
– Ради всего святого, Деирдре!
Эдмонд смущенно положил руки ей на плечи. Он стоял позади девушки, и она чувствовала его дыхание у себя на шее.
– Ты действительно так волнуешься за меня?
«Нет, идиот ты эдакий! – подумала она. – Я люблю тебя и боюсь, что мое сердце разорвется от горя, если ты не уедешь со мной». Но охваченная безутешной скорбью девушка не проронила ни слова, просто молча кивнула и продолжала рыдать.
– Может, ты и права, – вдруг услышала она. – Наверное, я действительно никому не помогаю, сидя здесь. В последнее время сюда никто не приходит. Только ты. А если и ты покинешь Барбадос, тогда…
Эдмонд умолк и вздохнул.
Деирдре перестала плакать и с надеждой обернулась к нему. Священник избегал смотреть ей в глаза, но на его лице отражалось сомнение, мучившее его.
– Плохо, если я тебя больше никогда не увижу, Деирдре.
– Так поехали со мной!
– Я не хочу возвращаться в Дублин. Там отец сразу же возьмет меня в ежовые рукавицы. Мою жизнь в Ирландии нельзя назвать легкой.
– Но нам незачем возвращаться в Дублин, если ты не хочешь. Мне там тоже не нравилось. Точнее сказать, там был настоящий ад. Мы можем остаться в Рейли-Манор, так называется английское поместье леди Элизабет, дом с большим наделом земли. Мы могли бы обрабатывать участок…
– Я слуга Господа, Деирдре. Я не могу возделывать пашню.
– Ты мог бы… выращивать лошадей.
– Ах, Деирдре. – Эдмонд покачал головой. – В этом нет смысла. Я стал бы для всех обузой. А цель моей жизни в том, чтобы нести слово Господа на земле. Лишь так я исполню свое предназначение.
В его лице читалось смирение. Деирдре поняла, что Эдмонд предпочтет страдать из-за их расставания, нежели покинуть это убогое убежище. Он боялся, девушка это понимала. Боялся неудачи! Пока Эдмонд оставался на Барбадосе, он мог уговаривать себя, что все будет как в прошлом году, когда он действительно укрывал у себя людей. Эдмонд не мог смириться с тем, что те времена остались в прошлом.
Но потом в голову Деирдре вдруг пришла мысль, от которой все прояснилось. Девушка, путаясь, постаралась как можно скорее ее высказать:
– Эдмонд, я знаю, что мы можем сделать! Леди Элизабет и хозяин Дункан не хотят долго оставаться в Рейли-Манор. Они планируют вернуться на Карибы после рождения второго ребенка. Они намерены подыскать остров, на котором смогут спокойно жить. Хозяин Дункан уже осматривал Антильские острова. Они с миледи обсуждали то, как выглядят эти земли. Эдмонд, почти на всех Антильских островах живут аборигены! Хозяин Дункан их видел. Он говорит, большинство из них настроены миролюбиво, но все они язычники и никогда не слышали о слове Божьем. Эдмонд, если ты поедешь с нами, то сможешь обратить их в истинную веру!
Деирдре так воодушевилась этой неожиданной идеей, что улыбнулась сквозь слезы и схватила священника за руки:
– Скажи «да», пожалуйста!
Она знала, что Эдмонд согласится, еще до того, как уголки его рта растянулись в нерешительной улыбке.
– Ты действительно считаешь, что я мог бы… Эта мысль на самом деле очень…
Пастор подыскивал слова, медленно кивая. Его глаза заблестели, чего Деирдре давно не видела, плечи расправились.
– Ты права. Там мне будет чем заняться. Проповедовать слово Божье на острове, где о нем никогда не слышали… Какая еще служба Господу может быть полезнее?
Деирдре запрыгала от счастья. Она схватила Эдмонда за руки и заплясала вокруг него. Он поворачивался вслед за ней, смеясь, но потом решительно удержал девушку на месте. Она, шатаясь, остановилась и прижала ладони к разгоряченным щекам. Деирдре не могла поверить, что еще минуту назад была такой несчастной, а теперь ее сердце переполняла безудержная радость. Но потом она сделалась серьезной.
– Ты должен сейчас же отправиться со мной, Эдмонд. Если все пойдет как надо, уже сегодня ночью мы тайком отправимся в путь.
– Не беспокойся, я позабочусь о том, чтобы меня никто не узнал. В шляпе и накидке я никому не буду бросаться в глаза.
– Ох, нет! Мы все держим в тайне не из-за тебя. Во всяком случае, не только из-за тебя. Это необходимо для того, чтобы целым и невредимым вывезти с острова хозяина Дункана. Иначе завтра в полдень его казнят.
