Все отхлынули от него в испуганном недоумении.
— На рею Анну Жюри! — заорал Роберт Поотс, невольно поборая своим возгласом общее замешательство.
Агитатор властно поднял руку:
— У вас есть враг. Этот враг — исковеркавшее вас буржуазное общество. Этот враг — голландец Ван-Сук.
В салоне воцарилось каменное молчание. Опанас спокойно слез со стола и, зацепившись полой куртки за край пианино, принялся высвобождаться, неотступно провожаемый ошалелыми глазами пиратов.
— Не has a reason! — внезапно зарычал Дик Сьюкки.
— Он прав! — крикнул Корсар, ударяя себя кулаком в грудь.
Молчание рушилось. Откуда-то из-под пола взлетели, ударяясь крыльями о низкий потолок, слова восстания и протеста. Руки с открытыми ладонями потянулись к Хохотенко.
— Тише! — сказал он, вздергивая брови. На столе, сгорбившись, стоял фотограф. Когда пираты выжидательно умолкли, он взглянул на Опанаса и, надрываясь, спросил:
— Что делать?
— Бороться! — ответил предыдущий оратор из крепких объятий Дика.
Это воззвание приветствовала новая буря. Возвышаясь над ней снеговыми вершинами, патер Фабриций поднял, как святые дары, своего хамелеона.
— Посмотрите на животное! — закричал в экстазе Роберт Поотс.
При электрическом освещении хамелеон, как это иногда с ними случается, отливал красноватым цветом.
Ответа не последовало: внимание пиратов отвлекли странные звуки, напоминавшие трубный стон слона. Они шли из раскрытых дверей, где спиной к публике странно сотрясался Корсар. Маруся, скромно ютившаяся доселе за спиной патера Фабриция, подбежала к испанцу:
— Барбанегро! Что с вами?
— Я плачу, — глухо ответил Эмилио, — прошлое мое гнусно. Я — пират.
— О — нет!
Во мгновение ока Маруся оказалась на столе:
— Товарищи! — звенела она, пронзая сердца пиратов электрическими искрами, — товарищи! Он плачет, потому что он — разбойник! Он думает, что он вне закона! Вы думаете, что вы изгнанники! Это неправда. Товарищи, вы, сами того не соображая, делаете общественно нужное дело!
— Хип-хип ура! — бессмысленно прохрипел штурман.
— Товарищи! — не переставала звенеть Маруся, слезая со стола. — Товарищ! — пролепетала она, гладя уже Корсара по рукаву. — Посмотрите на себя!
— Я — пират! — упрямо сказал испанец.
— Товарищ, пойдем на свежий воздух!
Эмилио повиновался. Они медленно подошли к борту; в потные лбы подул холодный ветер; из кают-компании доносились бодрые возгласы.
— Возьмите это, — прошептала девушка, доставая из-за корсажа маленький хрустящий пакет.
— А что это такое? — спросил испанец дрогнувшим голосом.
— Это — право на жизнь! — Она клюнула его в губы быстрым поцелуем и убежала. Он развернул подарок, оказавшийся аккуратно исписанным листком бумаги и при свете угольных лампочек прочитал, глотая рыданья восторга:
Анкета (для заполнения):
Год, число и месяц рождения…
Пол…
Социальное происхождение…
Специальность…
Квалификация…
Национальность…
Что делали до 17-го года…
Что делали после…
Холост или женат…
