король не отличался. В это же время он поддерживал связи с заговорщиками в России, да и к Касиму-паше под Астрахань приезжали польские послы. Уговаривали его ни в коем случае не снимать осаду. Обещали, что Сигизмунд поможет туркам, предпримет наступление и отвлечет царские войска. А в следующем году Литва и турки из Астрахани смогут ударить на русских с двух сторон.
Таким образом, можно однозначно утверждать: если упоминание Михаила Вишневецкого не ошибочно, если его не перепутали с каким-то другим казачьим предводителем, то он действовал по собственной инициативе. Впрочем, можно высказать и другую версию. Что приказ короля действительно существовал, и Сигизмунд послал Вишневецкого к Астрахани. Но не в помощь царю, а в помощь Касиму-паше! Обозначить союз, подсобить советами, а заодно стать королевскими глазами и ушами в турецком лагере. Ведь черкасский и каневский староста уже ходил на Русь с аккерманскими татарами. Но Вишневецкий оказался заложником казаков, их настроений – особенно после встречи с запорожцами. Кому хочется быть изрубленным? Вот и вынужден был стать «спасителем» Астрахани. А реальное руководство, скорее всего, осуществлял Богдан Ружинский. Ну а позже, чтобы сохранить лицо, была рождена более красивая легенда.
Тем временем Касим-паша уже успел убедиться, что прорыть канал до Волги и впрямь нереально. Велел перетаскивать суда волоком, с помощью катков, но они были слишком тяжелыми, ничего не получалось. Однако обозначился иной вариант. К паше прибыла делегация астраханских татар и заверила, что корабли ему не понадобятся. Пускай турки побыстрее наступают, а астраханцы обеспечат их судами, будут снабжать войско, откроют ворота города. Касим согласился. Отправил флот с артиллерией и припасами обратно в Азов, а армия двинулась налегке, взяла лишь 12 орудий. 16 сентября турки и татары подошли к Астрахани, и «астороханские люди со многие суда к ним приехали». Начали строить осадный лагерь.
Но воевода Карпов действовал энергично и решительно. Он изготовил крепость к обороне, взял под контроль городские кварталы, патрулировал их, чтобы не допустить мятежа. Ворота перед турками не открылись. А в тылах появились малороссийские казаки, объединились с донскими. Начали партизанскую войну, пресекли сообщение между армией Касима и Азовом. Удар они нанесли не по вражескому войску, а по изменившим астраханцам, захватили и разметали «многие суда». Несколько атаманов с казаками явились к князю Серебряному, сообщили, что путь по Волге расчищен, и провели его флотилию с ратниками в город.
Для турок казачий удар по астраханцам обернулся бедствием – они остались без снабжения. Перед ними была крепость с сильным гарнизоном. Штурмовать ее с 12 легкими пушками нечего было и думать. А вести осаду значило зимовать в голой степи, в кольце казачьих отрядов. Припасов уже не хватало, голодные воины начали бунтовать. 26 сентября Касим поджег лагерь, повел армию назад. Вот тут-то к нему прибыли гонцы султана с польскими послами. Селим писал, чтобы паша непременно держался под Астраханью до весны, что придет новая армия и вслед за Астраханью предполагается вторжение в саму Россию, об этом уже договорились с Сигизмундом. Поляки убеждали пашу в том же самом.
Но выполнить их пожелания Касим уже не мог. Распространялся слух, что вслед за Серебряным идут многочисленные царские полки. А казаки клевали со всех сторон. Турки и татары кричали, что русская армия уже пришла, что их окружают. Армия, теряя дисциплину, покатилась прочь от Астрахани. Но и прямой путь по Манычу перекрыли казаки. Османы не знали их численности, передавали друг другу, что это царские рати. Пробиваться не рискнули, свернули южнее – пошли через прикаспийские степи, без еды, по безводным местам. Падали кони, умирали люди. А в предгорьях Кавказа на них посыпались нападения кабардинцев и терских казаков. Лишь через месяц жалкие остатки воинства добрались до Азова. Однако казаки и в Азов подпустили «красного петуха». От пожара взорвались пороховые запасы, разрушив крепость. Погибла пристань, сгорели военные корабли. Турецкий поход, намеченный на следующий год, был отменен.
Иван Грозный похвалил казаков, наградил щедрым жалованьем. Оценив такое отношение со стороны царя, часть казаков, пришедших с Украины, решила остаться на Дону. В 1570 г. они основали Черкасский городок – будущую столицу войска Донского. Судя по названию, остались черкасские казаки. Это может служить косвенным подтверждением их конфликта со своим начальником. Они не стали возвращаться с Вишневецким на родину, где староста мог отомстить.
Между тем планы заговорщиков тоже сорвались. Они предприняли покушение 9 сентября – как раз в тот момент, когда турки приближались к Астрахани. Но Господь уберег царя. От яда скончалась «в муках, в терзаниях» его вторая жена, кабардинская княжна Мария Темрюковна. Расследование выявило подкупленного царского повара. Он выдал заказчика – Владимира Старицкого. Потянулись нити к другим изменникам в Москве, Новгороде. Разветвленный заговор удалось выкорчевать, около 1,5 тысячи изменников было казнено, других отправили по тюрьмам и ссылкам. Хотя выловили не всех, некоторые сумели скрыться. Вдобавок ко всем бедам еще раз прокатилась чума. От нее вымерла значительная часть русской армии, осаждавшей Ревель (Таллин).
Иван Грозный надеялся, что турки и крымцы после провала под Астраханью образумятся. Его послы ездили в Бахчисарай, Стамбул. Но Селим Пьяница и Девлет-Гирей отвергли мирные предложения. В 1570 г. крымские царевичи круто погромили Кабарду, отомстили ей за помощь русским. Совершили налеты на рязанские, каширские, новосильские окрестности. Появился и Девлет-Гирей. Его отряды были замечены у Тулы, прорывались к Дедилову. Государь собрал на Оке армию во главе с Бельским и Мстиславским. Но татары в серьезные бои не вступали. «Прощупывали» рубежи, хватали полон, а получив отпор, сразу обращались вспять.
А по весне 1571 г. Девлет-Гирей поднял всю орду, присоединились ногайцы. Сперва хан намечал ограниченные задачи, хотел захватить и разграбить Козельск. Но к нему явились уцелевшие изменники во главе с Башуем Сумароковым и Кудеяром Тишковым. Звали идти прямо на Москву. Сообщили, что в
