произведено в апреле — мае 1941 года.
Далее в тексте Жуков делает следующий вывод: «Неудачи первого периода войны Сталин объяснял тем, что фашистская Германия напала на СССР внезапно. Это исторически неверно. Никакой внезапности нападения гитлеровских войск не было. О готовящемся нападении было известно, а внезапность была придумана Сталиным, чтобы оправдать свои просчеты в подготовке страны к войне». Должен отметить, что Жуков несет чистый вздор. Сталин довольно часто говорил о вероломном нападении, а вот непосредственно Жукова неоднократно предупреждал, чтобы тот никогда не прикрывался «мифической внезапностью».
И снова жуковские лживые интерпретации: «Я не сомневаюсь в том, что если бы наши войска в западной приграничной зоне были бы приведены в полную боевую готовность, имели бы правильное построение и четкие задачи по отражению удара противника немедленно с началом его нападения, — характер борьбы в первые часы и дни войны был бы иным, и это сказалось бы на всем её последующем ходе. Соотношение сил на театре военных действий при надлежащей организации действий наших войск позволило по меньшей мере надежно сдерживать наступление противника».
Полно-те, врать, уважаемый Георгий Константинович, ведь это Вы с Тимошенко «забыли» о «Плане стратегической обороны», а в докладе под диктовку Хрущева вещаете как инспектирующий.
Действительно, соотношение сил на западных приграничных фронтах было весьма благоприятным для ведения Красной Армией оборонительных действий. Именно это и предвидел маршал Б. М. Шапошников со своим «Планом стратегической обороны». В проекте «Соображений по плану стратегического развертывания вооруженных сил Советского Союза на случай войны с Германией и её союзниками» от 15. 05. 1941 приводятся данные о численности РККА. Генштаб полагал целесообразным иметь на Северо-Западном фронте (ПрибОВО) — 17 стрелковых, 4 танковых, 2 моторизованные дивизии; на Западном фронте (ЗапОВО) — 31 стрелковую, 8 танковых, 4 моторизованные и 2 кавалерийские дивизии; на Юго-Западном фронте (КОВО) — 52 стрелковых, 24 танковых, 12 моторизованных и 5 кавалерийских дивизий; на Одесский военный округ (ОВО) — 22 стрелковые, 4 танковых, 3 моторизованные дивизии.
Безусловно, «магия цифр» и завораживает, и успокаивает. С гитлеровской Германией готовы были сразиться на 15 мая 1941 года почти 3, 7 миллиона военнослужащих РККА. Это было 190 дивизий, в т. ч. 40 танковых и 20 моторизованных, впечатляет и их огневая мощь, — почти 55 тысяч орудий и минометов, 10 тысяч танков и 7, 7 тысяч боевых самолетов.
Но не следует забывать, что необходимым и обязательным условием для подготовки армии к встрече врага является сосредоточение и развертывание всех указанных вооруженных сил в интересах стратегической оборонительной операции, что и было предусмотрено Планом маршала Б. М. Шапошникова. К сожалению, наш генералитет не собирался выполнять этот стратегический план, более того, Тимошенко и Жуков, выполняя распоряжение И. В. Сталина о направлении во все приграничные военные округа Директивы № 1 от 18 июня 1941 года о приведении всех вооруженных сил в полную боевую готовность, не побеспокоились о необходимости провести в округах проверку выполнения своего же приказа, ни разу за 4 дня!!!
В итоге… и после телеграммы начальника Генерального штаба от 18 июня 1941 года весьма значительная часть воинских соединений в западных приграничных округах, так и не были приведены в полную боевую готовность.
Давайте, уважаемый читатель, попытаемся понять, почему подобное стало возможным или как это случилось на самом деле? Для этого вернемся к телеграмме Тимошенко и Жукова, которую они должны были отправить не позднее 20:00 часов 21 июня 1941 года, а фактически отправили поздней ночью, около 01:00 часа уже 22 июня 1941 года. Обратите внимание, в телеграмме ничего не говорится о самом главном, — в ней нет приказа на вскрытие специальных секретных пакетов. Этого там нет и быть не может, по той причине, что все воинские соединения, дислоцированные у границ, и военно- морской флот в том числе, этот приказ получили или должны были получить еще 18 июня, за четверо суток до начала войны. В телеграмме от 21 июня приказ от 18 июня лишь подтверждался и дополнялся приказом о приведении войск в полную боевую готовность всех частей приграничных округов. Таким образом, основной смысл телеграммы от 21 июня 1941 года состоял не только в приведении всех войск в полную боевую готовность, но и в предупреждении не поддаваться на провокации. Все дело в том, что Сталин с раннего утра 21 июня знал точное время начала войны, но он все же еще питал надежду, что у него еще есть хотя бы три мирных месяца. Ведь гитлеровцы были большие мастера в части разработки провокационных способов к войне, так, например, было и с Польшей, когда они использовали «захват поляками» радиостанции на территории Германии.
Теперь необходимо рассмотреть как же развивались события по подготовке планов отражения немецких ударов, точнее прикрытия границы, о чем Жуков почему-то бессовестно лжет в своих мемуарах. Еще 8 — 11 мая 1941 года по прямому указанию И. В. Сталина нарком обороны и Генеральный штаб дали приказ всем приграничным округам подготовить планы отражения немецкого удара. К середине июня 1941 года, точнее к 13 июня, эти планы были готовы и в них, в частности, были предусмотрены контрудары частей Красной Армии уже непосредственно по немецкой территории — польского генерал- губернаторства и Восточной Пруссии. Сталин весьма предположительно опасался, что после первого обстрела советской границы со стороны немцев, советские самолеты тут же вылетят бомбить Варшаву и Кенигсберг, и эти бомбежки будут объявлены немцами как агрессия и повод к началу войны.
Вот почему и появилась телеграмма от 21 июня 1941 года. А приказ о приведении войск в полную боевую готовность и принятии всех последующих мер во всех приграничных округах был отдан Директивой № 1 от 18 июня 1941 года. Это подтверждают практически все генералы, которые остались живы и их рапорты об исполнении этой директивы.
Единственный, кто не привел войска в боевую готовность, был Командующий Западным Особым военным округом (ЗапОВО) генерал армии Д. Павлов.
