1941 года СССР не давал гитлеровцам ни малейшего повода заподозрить его в агрессивных или хотя бы недружественных по отношению к Германии планах.
Нужно сказать, что цель Сталина в том и состояла, чтобы любыми путями лишить Гитлера, а также Англию и США возможности приписать СССР агрессивные намерения и, тем самым, начать военные действия. Во-первых, Сталин однозначно показывал, что воевать не собирается, но понимая, что войны не избежать, пытался сделать все, чтобы оттянуть ее начало хотя бы до 1942 года. Во-вторых, Сталин умышленно наводил своих партнеров на мысль, что демонстративными войсковыми учениями, а также «экскурсиями» по новым военным заводам, сообщениями газет о концентрации советских войск на западных границах СССР, что он действует строго в соответствии с возрастанием угрозы нападения. Именно эти факты в своих сообщениях отражала и немецкая разведка.
И надо отдать должное И. В. Сталину, в этом не простом психологическом поединке он блестяще выиграл у Гитлера. Под сильнейшим нажимом Иосифа Виссарионовича фюрер до такой степени задезинформировался, что в соответствии со своими же инструкциями в переписке выболтал Сталину практически точное время нападения. /30, 62/.
Вот почему уже 14–15 мая 1941 года от самого Гитлера непосредственно Сталин точно знал, что фюрер планирует нападение на Советский Союз 20– 22 июня 1941 года.
Из всего вышесказанного следует сделать однозначный вывод о том, что пора прекратить лгать и выдумывать всякие обвинения в адрес ГРУ и, тем более, в адрес И. В. Сталина. Что касается ГРУ, то следует безоговорочно признать, была проведена тяжелейшая, кропотливая, сопряженная с большим риском для жизней, действовавших за рубежом разведчиков, но потрясающая своей эффективностью работа. Военная разведка беспрецедентно точно спрогнозировала ситуацию, связанную с «миссией» Р. Гесса. Заместитель Гитлера по партии для того и прибыл 10 мая в Англию, чтобы договориться с лидерами правящей английской элиты на почетных условиях о мире между Германией и Англией, а также о договоренности(пока официально неизвестной!) в части гарантированной практически полной безнаказанности однофронтового разбоя Третьего рейха против СССР до середины 1944 года!
В реальности, об этом проболтался не кто-нибудь, а премьер-министр Великобритании У. Черчилль уже после окончания войны! Наши подлые «друзья» по антигитлеровской коалиции — англосаксы — так и дотянули открытие второго фронта до 6 июня 1944 г. Ничего удивительного нет, слово англичане дали Гитлеру и держали его до тех пор, пока не увидели, что Сталин уничтожит фашизм и освободит Европу без помощи союзников!! /78/.
Как стало известно 10 июня 1941 года, дата нападения на СССР «22 июня» впервые была названа в документе «Распоряжение главнокомандующего сухопутными войсками о назначении срока начала наступления на Советский Союз» № 1170/41 от 10. 06. 1941 г., а это как раз месяц после прибытия Р. Гесса в Лондон, и ГРУ никак не ошиблось в своих прогнозах, потому что именно 10 июня на переговорах с Гессом по поручению У. Черчилля присутствовал лорд-канцлер Англии Джон Саймон.
Это был тот самый Саймон, который еще в 1935 г., будучи министром иностранных дел Англии, во время англо-германских переговоров с Гитлером в Берлине гарантировал лидеру фашистов «зеленый свет» его агрессивной экспансии на Восток, точнее, нападение на СССР.
И. В. Сталин еще тогда предупредил Лондон, что добром все эти «объятия» с Гитлером для Англии не кончатся, и теперь, в июне 1941 года, когда Сталин узнал от разведки, что в переговоры с Р. Гессом включился еще и Д. Саймон, то помня обо всех «особых антисоветских заслугах этого господина» и то, что его направил на эти переговоры не кто иной как У. Черчилль, Иосиф Виссарионович хорошо представил себе, что может «нагородить» эта подлая пара политиков против Советского Союза. /78/.
Ровно через два дня, а именно — 12 июня 1941 г., Сталину стало доподлинно известно о том, что британская служба радиоперехватила и декодировала шифровку в адрес командующих группировками немецких армий вторжения, где и была указана дата нападения — 22 июня. В упомянутой шифровке передавалось «Распоряжение…». от 10. 06. 941 г., а передача происходила 12 июня 1941 г., что позднее через 20 лет в своих мемуарах подтвердил сам У. Черчилль. А 13 июня от погранразведки НКВД И. В. Сталин узнал о выдвижении германских войск на исходные для нападения позиции и немедленно сделал для себя два практических вывод:
— во-первых, немедленно санкционировать общее выдвижение дивизий Красной Армии из глубины западных округов в сторону границы. Кстати, данный факт подтверждается архивными данными и мемуарами маршала А. М. Василевского.
— во-вторых, санкционировать не позднее 18 июня 1941 года директиву в войска всех приграничных западных округов о приведении их в полную боевую готовность.
Второй вывод объяснялся тем, что в тексте упомянутого распоряжения от 10. 06. 1941 г., и подписанного главнокомандующим сухопутными войсками Германии, содержалась контрольная дата — 18 июня, в течение которой должно было быть осуществлено либо окончательное подтверждение даты нападения, либо ее отмена. Более того, в тексте распоряжения было и последнее время для этого же — 13. 00., 21 июня 1941 года.
Таким образом, вся ситуация с «миссией» Р. Гесса могла означать только то, что дата нападения Германии на Советский Союз — 22 июня должна еще быть подтверждена особым политическим решением Гитлера, а фактически неофициально уже названа.
И. В. Сталин прекрасно понимал, что немцы всему миру известные педанты и очень пунктуальные люди, ярые поклонники строжайшей дисциплины, особенно в армии, изменять и приостанавливать ничего не будут, тем более, если это касалось правил и установок вермахта.
Сталин и разведка мгновенно просчитали именно эту ситуацию и убедились в том, что их видение сценария нападения на СССР на основе сговора
