— Понимаешь, Сергеев, по плану нам предстояло в районе Соликамска обследовать еще одно предполагаемое хранилище, — громко раскашлялся. — Это порядка 200 километров от Перми на север, — чихнул. — В том районе добывали каменную соль, ну и образовались многочисленные пустоты… — снова забил кашель…
На горизонте показались пригороды Перми.
— Нам надо пообедать и доложиться в Москву, — сказал Норейко. — Куда сначала, Василий Васильевич? В областное управление НКВД для доклада? Или разместиться в гостиницу?
Сапега хотел ответить, но его задушил кашель.
«Тает мужик ну просто на глазах», — грустно подумал о начальнике Ермолай.
Прокашлявшись, Сапега тихо и с усилием прохрипел:
— Сначала надо доложить… — снова начался кашель.
— Вам надо срочно к врачу, — изрек Истомин.
— В областном управлении есть дежурный врач, — бросил Норейко…
Сапега с трудом вышел из автобуса. Поддерживая его, Ермолай встал справа, с другой стороны пристроился Истомин. Таким образом, они вошли в здание областного управления НКВД, затем прошли в кабинет начальника, генерала.
— Пожалуйста, оставьте нас одних, — грозно приказал Норейко хозяину кабинета.
Удивленный генерал поднялся со своего кресла, но молча направился к выходу.
— Можете пригласить дежурного врача, — бросил вслед уходящему Истомин. — Но пока пусть он находится в приемной.
Сапега разместился в кресле начальника и стал набирать по телефону номер. Услышав номер абонента, с трудом прохрипел:
— Николай Александрович… — и громко раскашлялся.
Сапега кивнул Сергееву и передал ему трубку.
— Здравствуйте, Николай Александрович. Это Сергеев Ермолай говорит.
— Здравствуйте. Что с Василием Васильевичем?
— Он во всей видимости простудился в хранилище и заболел.
— Плохо. Тогда докладывай ты.
— Есть. Мы с Василием Васильевичем сделали расчеты по двум хранилищам. В «Каменную гору» можно размещать золото и платину, в «Каплю» — серебро.
— Вы считаете, что все войдет в два хранилища?
— Совершенно верно, еще останется 10-процентный резерв в «Каменной горе» и примерно 50-процентный в «Капле».
— То есть, другие хранилища не стоит смотреть.
— Не стоит.
Несколько секунд Булганин раздумывал.
Затем вымолвил:
— Хорошо, так и решим, вылетайте в Москву. И смотрите там за Сапегой, до свидания. Да, вот еще, ваши предложения по вагонам и малой механизации при загрузке и выгрузке приняты. Уже начаты работы в этом направлении. Еще раз до свидания.
— До свидания.
Все присутствующие мужчины внимательно-выжидательно смотрели на Сергеева.
— Ну, что? — хрипло выдавил Сапега.
— Все наши предложения приняты, — вымолвил Сергеев. — В том числе и по вагонам, и по лебедкам, и по хранилищам. Другие хранилища смотреть не стоит.
— Отлично! — весело бросил Норейко. — Шабаш! Теперь можно и доктора приглашать.
Истомин выглянул из кабинета и пригласил доктора. Вошла женщина в белом халате и шапочке на голове. Она сразу прошла к Сапеге, внимательно его осмотрела, потрогала рукой лоб, проверила пульс. Ни слова не говоря, доктор быстро вышла и вскоре вернулась. За ней следом появились двое военных с носилками в руках.
— Доктор! Поясните, что с нашим товарищем? — воскликнул Норейко.
— У него пневмония, иначе говоря, воспаление легких, возможно двустороннее, — строго изрекла женщина. — В его возрасте это очень опасно и чревато серьезными осложнениями. Больного нужно срочно госпитализировать, ему нужен постельный режим и интенсивное лечение.
— Мне надо в Моск… — кашель не дал договорить Сапеге.
