Новая сказка для Софи
– Мамочка, ну что ты мне всё одни и те же сказки рассказываешь, я их уже наизусть знаю. Придумай мне какую-нибудь новую сказку, – попросила Софи.
– Я не умею… – честно призналась мама. – Сказки сочинять – талант нужен.
– А где его берут? – поинтересовалась девочка.
– Кого? – не поняла мама.
– Ну талант этот.
– Понимаешь, – сказала мама немножко подумав, – талант – это не вещь, это такое свойство, умение. Вот у тебя что лучше получается петь или рисовать?
– Я рисовать больше люблю, – сказала Софи, – но мне хочется рисовать цветы, листики, они всем нравятся, даже на выставках мне медаль дали, а учительница в школе заставляет нас рисовать кубики, мячи и кувшины.
– Видишь, значит у тебя к рисованию талант. Ты рисуешь хорошо, хотя тебя этому никто не учил.
– Как же не учил, мамочка, мы же с тобой столько всяких веточек, цветочков, корешков, листиков, травок рисовали, даже семена и жуков с бабочками. Ты забыла?
– Ах ты ж моя разумница, – обняла мама Сонечку, – я и в самом деле не подумала об этом. А ведь ты права. Ты много рисовала их и поэтому, теперь они у тебя получаются исключительно хорошо. Но не только поэтому…
– А потому, что я люблю их рисовать, – засмеялась Софи, вспомнив Дашину всегдашнюю фразу: «Как только полюбишь то, что делаешь, так сразу и получаться начнёт».
– Ладно, ладушка моя, спи, завтра рано вставать.
– А сказку? Мамочка, ну маленькую-маленькую, про цветочки, к цветочкам же у тебя есть этот, ну как его, талнат.
– Талант, – засмеялась мама, – ладно, но только маленькую, и если ты будешь лежать тихонько-тихонько, как зайчонок под кустиком.
– Мамочка, а можно про эти красивые красные цветы, что мы в лесу видели, у них ещё такое трудное название, я никак запомнить не могу.
– Хорошо, слушай.
В небольшом посёлке, недалеко от леса жила-была девочка. И звали её Ани. Она была хорошая девочка, добрая, послушная, умненькая, только иногда, сильно увлёкшись чем-нибудь, забывала обо всём, чему её учили родители.
– Мамочка, это же не про меня сказка?!
– А тебя как зовут?!
– Софи… Но мне показалось…
– Ну тогда и рассказывать дальше нечего, пошла я тоже спать…
– Мамочка, ну пожалуйста!
– А что там насчёт зайчонка под кустиком?
– Мамочка, я буду тихонько-тихонько лежать, даже ушки лапкой прижму, чтоб не торчали…
– Ладно, слушай дальше:
Погналась как-то Ани за красивой бабочкой, хотела рассмотреть её поближе. А бабочка села на жёлтые, как Солнышко, цветы дикой хризантемы, расцветшие после зимних дождей за оградой посёлка. Выскочила девочка за ограду, и к цветам. А бабочка пролетела у неё за спиной на другую сторону дороги, и погрузила хоботок в сиреневые соцветия расторопши пятнистой. Так, от цветка к цветку, Ани не заметила не только, как она в лесу оказалась, но и как попала в колючие заросли саркопотериума, растущего между огромными скользкими белыми валунами на склоне горы.
Как ни пыталась девочка выбраться, ничего у неё не выходило, то камни слишком отвесно поднимались вверх, или обрывались книзу, то колючки загораживали проход. Не видя другого выхода, Ани вцепилась в молоденькое деревцо кедра, наклонившееся под её тяжестью и, перебирая руками, стала спускаться там, где расстояние до видневшейся внизу ровной площадки с травой, было наименьшим. До земли оставалось чуть меньше метра, а дерево уже больше не наклонялось, она прыгнула и больно ударилась о камни, разбив коленки и локоть. Посидев, поплакав, и вытащив иголки кедра, попавшие под одежду, девочка двинулась дальше. Ранки болели, из них капала кровь, а длинной дорожки нигде не было. У Ани больше не осталось сил карабкаться по валунам и обходить колючие растения. Как бы мужественно ни билось её сердечко, но всё-таки она была всего-навсего маленькой девочкой, потерявшейся
