Рафаэлевый Раф пленит. Они как русские омены, Ада Апартеид. Они есть враги Демиурга, Они — отрицанье Христа. За гибелью Кали, в конце Кали-Юги Их будет не более ста. Но сотня наденет доспехи И ринется в праведный бой. И мир, превратившись в кровавое эхо, И их унесет за собой»… «Гла-мур-на, гла-мур-на, гла-мур-на — Мгла-мур-на-гла-мур-ная мгла.» «Амурно, а-мур-но, а-мур-но» — Мурлыкал в усы из угла Следящий за мною огромный, Но скромный достаточно Кот. «Я умер?» — спросил я. — «О, ровно, О ровно наоборот!» И Лида мне голосом лживым, Каким-то дурным дежавю Шептала: «Вы живы, вы живы! Я думала, не доживу.» Поток истерически-жалкий Отчаянно искренних слез Привлек со шприцом санитарку И аминазиновых доз. А доктор стерильный-стерильный Меня с медсестрой материл. Из смерти, из тьмы, истерии В ненужную жизнь возвратил. Воскрес как Иисус, но распята Той пагубной страстью душа —
