* * * Просыпаться даже — уже возвращаться в некую унылую обреченную статичность, в неизбежную Точку Отсчета определенной метафизической и экзистенциальной безысходности. Полагаю, идея Вечного Возвращения запечатлена для многих именно в этой физиологической ясности. Впрочем, ясность всегда физиологична. В отличии от Ничто-Истины, коя идеальна в бесчувственном своем отсутствии.
Только волею к власти отныне ведомы
Только волею к власти отныне ведомы Роковые чудовища, в отрицании тварных страстей. С васнецовой улыбкой возникнут лубочные вдовы, Чтоб кровавую Волгу черпать черепами детей. Взвоют матери мертвые, матрицы злые мокрицы. Тьмы матрешки разинут влагалища мглы. В эту бездну смотри, навсегда ускользающий Ницше, И узнай, наконец, как немецкие страхи малы. Как погромно-огромна кошмарная мглистая Волга, В чьих глубинах таится огромное логово хищной болотистой тьмы. И бредут средь обрезов берез безобразные серые волки. (Их убили голодные зомби в клыках колдовской Колымы.) Как же чувственно-нежен сей смрадный экстаз поглощенья, Похотливо дурманящий души червивый болотный обед! Лишь отеческий череп страшнее в своем беспощадном прощенье, В завещании, эхом подземном звучащим: «Пожалуйста, кушайте, дет…» И веками людские щенки ненасытно и жадно лакают Ту могильную, мглистую, гнилостно-липкую кровь. Бога нет. И прощения нет. И немногие знают, Что лишь эта жестокая дикая связь в закольцованном мире собою являет
