которая испокон веков разрушала арийскую культуру. Признавая за древними славянами арийское происхождение и даже видя в былинах проявления германского духа, современных ему русских в основной массе расистский теоретик презирал как народ, созданный в результате чудовищного кровосмешения. «
Крайне характерно, что Чемберлен отвергал не только кровосмешение британцев с колониальными народами, но и возвышение низших классов через механизмы парламентской демократии. Старая Британия представала в его труде «Основы XIX века» идеалом государства расы господ, но нынешнее состояние родины скорее удручало Чемберлена, на улицах он видел «скотские лица крестьян… убогие, отражающие все пороки негодяйские лица рабочего класса».
Надежды на спасение арийского или, как он выражался иначе, германского начала философ связывал не с деградирующей, по его мнению, Британией, а с творением канцлера Бисмарка — юной Германской империей, где сохранялись императорская власть (в отличие от европейских демократий) и расовое единство (в отличие от России с её сословной моделью империи). Сильное влияние на философа оказало творчество Рихарда Вагнера: в героях его опер на сюжеты древнегерманского эпоса Чемберлен увидел истинных «господ», способных защитить Культуру от низших рас и морлоков из рабочих кварталов. Кроме того, в мировоззрение гения входила откровенная нелюбовь к иудеям — настолько сильная, что Вагнер требовал от знаменитого дирижера Германа Леви, чтобы тот принял христианство перед исполнением его «Парсифаля». Всё это очень импонировало Чемберлену.
Между Хьюстоном Стюартом и супругой Вагнера Козимой завязалась переписка. Спустя несколько лет философ женился на дочери композитора Еве и переехал в Германию. Там, в знаменитом Байройте, он и провел остаток жизни. Вильгельм II весьма почитал нового подданного, который отвечал ему горячей поддержкой во время Первой мировой войны. На родине Чемберлена заклеймили за это предателем и «английским перевёртышем».
Но пока немецкие войска бились с англичанами насмерть, в доме Вагнеров наблюдалось полное англо-немецкое согласие. В 1916 году в Байройте появилась ещё одна уроженка Британских островов — 19-летняя Винифред Уильямс, молодая жена 46-летнего Зигфрида Вагнера. Эта красивая юная особа оказалась расисткой и антисемиткой едва ли не большей, чем сам Чемберлен. В 1923 году пассионарная Винифред познакомилась с радикальным лидером НСДАП Адольфом Гитлером и быстро привязалась к нему. Их тёплые отношения длились много лет: после поражения «пивного путча» Винифред приезжала в тюрьму поддержать друга, а потом ввела будущего фюрера в свой домашний круг. Об их близости говорит, например, такая любопытная деталь: Винни дала Гитлеру прозвище Вольф («Волк»), и с тех пор, звоня в Байройт, лидер нацистов в шутку представлялся капельмейстером Вольфом. Дети Винифред писали «дядюшке Волку» трогательные письма, сам фюрер, вероятно, с оглядкой на то, как звали его в Байройте, позже назвал свою ставку в Восточной Пруссии «Волчьим логовом» (Вольфсшанце). В начале 1930-х, после смерти мужа Винифред, желтая пресса намекала на её скорый брак с набирающим популярность правым политиком. Этого не случилось, однако своеобразную верность фюреру Уильямс хранила всю жизнь и защищала его даже в конце 1970-х.
Именно эта женщина убедила престарелого Чемберлена, что не кто иной, как Гитлер, воплотит наяву его фантазии о победе арийцев над низшими расами. В 1923 году тяжелобольной, наполовину парализованный философ принял своего наследника. По легенде, которая сложилась потом, Чемберлен протянул Гитлеру руку для приветствия, но фюрер упал на колени и поцеловал её. Скорее всего, это неправда, однако преемственность идей, которые нацисты бережно заимствовали у «английского перевёртыша», миф отражает абсолютно верно.
«С самого начала и до сегодняшнего дня мы видим, как германцы уничтожают целые племена и народы или убивают медленно, деморализуя, чтобы получить для себя их место… Каждый должен согласиться, что именно там, где они были особенно жестоки, например англосаксы в Англии, германский орден в Пруссии, французы и англичане в Северной Америке, закладывались самые высокие и нравственные основы»136.
Напутствуя последователей, Чемберлен вновь ссылался на авторитет Аристотеля. Старинный аргумент Сепульведы, кочуя по трудам десятка посредников, добрался до Гитлера. Таким образом, лидер нацистов прямо наследовал большой европейско-пуританской традиции. Накануне прихода к власти он был убеждён, что история учит лишь одному: люди неравны, и одни народы естественным ходом вещей призваны повелевать другими. А если потребуется, то и уничтожать их.
Глава вторая.
СЛАВЯНЕ — ЭТО РАБЫ: РИТОРИКА И ПРАКТИКА РАСОВОГО ПРЕВОСХОДСТВА
