– Никому до вас не приходило это в голову, госпожа
Он сделал знак Уме, и они вышли, закрыв за собой дверь. Лада прислушалась, потом вытащила одну чурку, подтащила саму лежанку поближе, взобралась на нее. За окном начался сильный дождь, и Лада впервые обрадовалась ему, поскольку он заглушал звуки. Лучше было дождаться темноты, но она не могла больше находиться в бездействии. Да и ночные джунгли страшили ее. Примерилась для удара, но что-то остановило ее. Какой-то звук, похожий на позвякивание сбруи. Лада, держа в руках полено, взглянула в окно, и увидела всадника. Его непросто было заметить среди зарослей. Всадник приложил палец к губам, призывая к тишине, и покачал головой, словно говоря, мол, не делайте этого. Это был Натик. Лада радостно улыбнулась и помахала ему. После этого он достал аркан, вытянул вперед руку. Лада, сообразив, тоже высунула сквозь решетку руку. Всадник взмахнул рукой, и аркан полетел в окно. Лада схватила веревку и крепко привязала ее к решетке двойным узлом. Всадник тронул коня, веревка натянулась, решетка вылетела из гнезда, и с глухим звуком ударилась о землю. Не теряя ни минуты, Лада полезла в окно. Когда она готова была спрыгнуть на землю, чьи-то сильные руки обхватили ее и втащили обратно. Это был прибежавший на шум стражник. Лада яростно сопротивлялась, пытаясь вырваться. Но мужчина крепко держал ее сзади за талию, приподняв на весу. У нее не было даже опоры под ногами.
– Селим! Селим! – кричал охранник, – на помощь!
Тогда Лада наклонилась вперед и, разогнувшись с силой ударила затылком в лицо противника, да так, что у нее самой искры посыпались из глаз.
– О – ох, госпожа, зачем вы так, – как-то жалобно произнес охранник, но отпустил ее, держась двумя руками за лицо. Сквозь пальцы из его сломанного носа текла кровь. Услышав топот бегущих ног, Лада подняла чурку, который пыталась выбить решетку и что есть силы, опустила ее на голову охранника. Здоровенный детина рухнул, словно его подрубили. Лада подтащила бесчувственного охранника к дверям, и забаррикадировала ее, прежде чем в нее попытались войти. Затем влезла в окно и прыгнула во двор. Тут же крепкие руки Натика помогли ей встать, и перелезть через забор. Еще несколько минут, и она сидела позади всадника, обхватив его руками, а конь уносил их в ночь.
Китайский порошок
Монгольский страж у городских ворот встретил их как старых знакомых. Ухмыляясь, подошел, бросил мимоходом взгляд на телегу, даже не стал открывать дерюгу, покрывавшую горшки. Кивнул старику и бросил Егорке:
– Ну, как там твои Боги, горшки обжигают?
– Нет, – отозвался Егор, – мне доверили.
Монгол засмеялся, хлопнул ладонью лошадь по крупу.
– Проезжай, заплатишь, как обычно, на выезде.
– А что, Реза-киши, ты с ними в хороших отношениях, – заметил Егор, когда они проехали пост.
– Я бы не назвал это хорошими отношениями, – возразил старик. – Я плачу им десятину с торговли, вот и все наши отношения. А почему ты спрашиваешь?
– Мне надо раздобыть одну вещь, только не знаю, как с этим к ним подступиться.
– К кому подступиться, к монголам?
– Да, к монголам. Только у них это может быть.
– Так надо было спросить, вернемся.
– Стражники люди маленькие, вряд ли они что-то знают.
– И что это за вещь такая, может быть, я знаю?
– Китайский порошок.
– Не слышал. А на что тебе, это лекарство такое? От мужского бессилия. Может и мне сгодится.
– Типун тебе на язык. Какого бессилия? Это не то совсем. А у монголов здесь большой гарнизон?
– А что такое гарнизон?
– Отряд военный. Какие службы здесь имеются?
– Откуда мне знать. Такими вещами лучше не интересоваться. Начнешь расспрашивать, скажут, шпион.
– И то верно, – согласился Егор, – но откуда стражниками знать про порошок. Нужен специалист.
– А ты как сегодня, чем заниматься думаешь? Может, как в прошлый раз, поможешь мне. Мы тогда быстро управились. А я и заплатить могу.
– Помогу, конечно. Только мне свое дело надо сделать. Мало очень у меня времени. Ты старшину рынка знаешь?
– А как же. За место плачу ему.
– Ну, он, наверное, монгольских птиц поважнее знает.
– Каких еще птиц?
– Это я так, образно.
– А-а, метафора, – улыбнулся Реза-киши.
