максимально тщательно и поджег головной немецкий танк первым же снарядом. Здоровенный пожар дополнительно осветил немецкие машины. После этого наши стали стрелять с максимальной скоростью, понимая, что чем больше пустых пока машин они успеют искалечить, тем легче будет потом, когда немцы все же доберутся до своих рычагов и пушек. Немецкие танкисты посыпались из изб, когда горело уже три машины. По бегущим танкистам замолотили пулеметы, в башне дышать совсем уже было нечем. Первый немецкий снаряд долбанул в башню КВ тогда, когда Старых зажег четвертый и пятый танк, не без оснований считая, что только горящий враг не опасен. По воспоминаниям Гудзя впечатление было, словно они сидели в железной бочке, по которой кто-то со всей дури ударил кувалдой. Оглушило, секануло по лицам и рукам окалиной, завоняло горелым металлом и у Гудзя екнуло сердце — подбили! Но орудие стреляло. Башня вращалась свободно, огня не было, а экипаж работал так же яростно, как до попадания. Снаряд не пробил броню, это еще больше воодушевило. Удары посыпались как из мешка, все звенело и гремело, заряжающий Саблин свалился кулем, Гудзь оставил перископ и заменил его, выхватывая снаряды из креплений и бросая их в казенник пушки.
К громадной радости Павла через минуту Саблин зашевелился — оказалось не ранен, просто потерял сознание, а дышать в танке уже действительно было нечем — вентилятор не справлялся с гарью от снарядов и патронов при такой интенсивной пальбе. Немцы все же добежали до машин, хотя и не все. Непрогретые танки страшно дымили и не могли развить сразу нужную для маневренного боя скорость, но радист сообщил, что теперь и немецкие артиллеристы зашевелились — ПТО тоже стояли без расчетов и хотя КВ пока был вне секторов обстрела, теперь оставаться на месте стало нельзя, развернут орудия — и все. И Гудзь повел машину в деревню.
К этому времени наша артбатарея, прикрывавшая его танк ночью шумом, стала бахать уже по деревне, пехота, видя бодрое начало дня, заорала "Ура!" и двинулась в атаку, а совершенно неготовые к этому арийцы запаниковали. Они-то прибыли побеждать, а тут их вдруг бьют и атакуют. По КВ молотили из всего, что могло стрелять, он в ответ бил из своих пулеметов и пушки, попутно давя гусеницами подворачивавшихся пехотинцев и старательно промесил позиции артиллеристов ПТО. Не выдержав, гитлеровцы стали отходить из Нефедьева. Из 18 прибывших в деревню танков смогли отойти восемь, десять экипаж Гудзя угробил. Последним из 125 снарядов Старых долбанул в башню последнего танка и командир танка с удовольствием произнес: "Есть попадание!". Боевое отделение было завалено гильзами, все было сизым от дыма, патронов к пулеметам не осталось вовсе, но к счастью до наганов и гранат дело не дошло. А когда экипаж с трудом вылез из машины, то все ахнули — зипы, шанцевый инструмент, запасные траки, крылья — как водой смыло, КВ стоял голый, да еще впридачу уже не белый, в зимней маскировке, и даже не зеленый — а какой-то серопятнистый — пули и снаряды краску посшибали не хуже, чем лопату с пилой. На броне отчетливо были видны попадания от 29 снарядов.
Экипаж Гудзя посмотрел на убитых панцерманнов и подивились тому, что на немцах было напялено всякой одежды по принципу "все что есть надел", даже парадная форма имела место. По всему получалось, что ушедшие восемь танков удрали еще и потому, что экипажи у них были неполны — не всем удалось добежать под огнем. Всего в ходе этого трехчасового боя экипаж КВ, пехотинцы и артиллеристы уничтожили восемь танков, две батареи ПТО и около 400 немцев.
Кому как — а мне кажется, что этот эпизод как минимум не хуже, чем победа Кариуса в Малиново или Виттмана в Виллер-Бокаже.
Хочу добавить, что Павел Гудзь со своим экипажем провоевал до осени 1943 года, когда в районе Днепрогэса КВ в бою подбил два тяжелых танка противника, но и сам был подбит, получив несколько попаданий, на этот раз — с пробитиями. В ходе боя Гудзю перебило ключицу, размозжило кисть руки, он еще успел отрезать висящие на лоскутках кожи лохмотья ножом, потом потерял сознание. Вытащил его из машины мехвод, а двое членов экипажа погибли. Тем не менее, войну Гудзь закончил, будучи командиром 5-го отдельного гвардейского тяжёлого танкового полка.
Умер профессор, доктор военных наук, Заслуженный деятель науки РСФСР, лауреат премии им. А. П. Маресьева (не забываем, что с 1943 года вместо руки у него был протез) и генерал-полковник танковых войск в отставке в 2008 году.
Вот Кариус владелец аптеки. Не знаю, что лучше… Некоторые считают, что зачетнее быть владельцем аптеки. А мне кажется, что это не так.
Сейчас среди части нашего населения страшно модно гадить на СССР. Рассказывать про СССР любые кошмарики. Эти придурки считают себя ужасТно продвинутыми. На деле любовь рассейская обосрать все, что было раньше — особенно характерная именно для интеллектуалов нелообразованных — это штука старая. Наши умники триста лет все хотят стать европейцами и лезут туда, как намыленные, даже вон окно прорубили. Там все прекрасно, тут все погано, Немытая Россия, страна рабов, страна господ… тама-то в европейском раю ни рабов, ни господ, зато джинсы, жвачка, прелесть!
При этом их туда разумеется не принимают. там свои идиоты есть в избытке, но высморкаться на свою страну для наших дураков — это обязательно. За рубежом же таких уродов, которые свое хулят — плющат и корячат всерьез. И своим прошлым европейцы гордятся и гордятся даже тем, чем гордится странно.
И это наглядно видно, за что ни схватись. Вот у них сколько памятников вождям галлов и германцев, которые с Римом бодались? Во Франции штуки четыре видал, всякие там Винцинготориксы. У нас таковых быть не могет, ибо до христианства была пьянь, дичь и блажь, вот Рюрик пришел — и облагодетельствовал. Явиись большевики во власть — нахрен всю прошлую историю, все плохо было и гадко. Пришли нынешние реформаторы — все ровно то же самое, нашей стране 20 лет, ага…
Недалеко ходить: стоит посмотреть даже по военной истории. Ну нынешние наши недоумки в восторге от гитлеровской армии и гитлеровских генералов, про наших речь сугубо унизительная, при этом наши вообще-то армию Гитлера разгромили и закончили войну в столице врага.
