высохшую, как палка, шею, обмотанную цветным коралловым ожерельем, и жалкие остатки того, что когда-то давно, возможно, было грудью. Кринолины, шелковые, с рисунком, как на старомодных обоях: с розочками и незабудочками. И туфли из того же материала. В правой руке – веер, опять же в цветочках с ручкой из слоновой кости и двумя кисточками. А на левой руке – помпадур. Теперь о лице: совсем сморщенное, напудренное снежно-белой пудрой и с ярко-красными нарисованными щеками. И при каждом шаге у нее закрываются глаза, как у одряхлевшей спящей красавицы.
«Есть ли у этой Куклы еще и голос, чтобы пропищать «пап-а-а» или «мам-а-а»?», – подумал Ребман. Только он это подумал, как Вера Ивановна взяла Куклу под руку и направилась с ней прямо к нему:
– А вот и ваш кавалер! – во весь голос объявила она.
Когда Ребман хотел что-то возразить, хозяйка ему подмигнула, и все другие дали ему понять, чтобы он не лишал их удовольствия. Тогда он кивнул и поклонился своей даме, громко назвав ее «королевой», взял протянутую ему для поцелуя руку, и поцеловал ее так, словно это и впрямь была королевская рука. Теперь он не просто видел ее, но слышал ее запах: словно ее вынули из платяного шкафа, который лет сто как не проветривали.
Вера Ивановна желает знать, как он смотрит на то, что она его рекомендовала в качестве рыцаря без страха и упрека?
Кукла достала из ручки веера лорнетку и в полной тишине – даже Няня зажала малышу рот – стала рассматривать своего «рыцаря» с головы до пят и вновь с пят до головы. А тот постоянно ощущал затхлый дух ее бессменных кринолинов.
– Так что же вы скажете? – вопросила наконец Вера Ивановна.
И тут Кукла разомкнула плотно сжатые губы, и раздался не то скрип старой телеги, не то воронье карканье:
– Зелен еще!
– Аграфена Петровна! Молодость – не порок! Взгляните только: лицо, глаза… Где вы еще видали такие глаза? Не сверкает ли в них само счастье? Такого кавалера вы больше никогда не получите, нигде и ни за что на свете! Сейчас же станцуйте с ним и будьте с ним вежливы, не то придет Наташа! Она уже теперь все глаза выплакала от страха, что вы можете его у нее похитить.
В таком же духе все и продолжается. И лорнет непрестанно скользит по Ребману сверху вниз.
– Сколько же ей лет? – спросил он Веру Ивановну, когда снова смог танцевать со всеми. – Я имею в виду, сколько сотен лет?
Она в ответ делает уморительную гримасу:
– У денег нет возраста, они любую женщину делают молодой!
Жизнь шла своим чередом. О том, что идет война, можно было догадываться только по цензорским пометкам на газетах и письмах, которые Ребман получал из дому. Если бы не они, он бы думал, что на белом свете еще никогда не было так тихо и мирно, как нынче.
Хозяин снова часто в отъезде. По вечерам они устраивают танцы или ходят в синематограф. А днем, когда у Сережи «школа», Месье лежит в купальне на берегу Десны. Следит, чтобы его крымский загар не пропал даром. И размышляет, как бы ему стать похожим на своего кумира Макса Линдера. Нет, выглядеть даже эффектнее, чем кинозвезда!
Сначала ему вспомнился золотой зуб у бывшего учителя семинарии. Какое же впечатление он на него произвел тогда, когда Ребман впервые заметил его волшебный блеск. Вот это было по-благородному!
И теперь его не покидала мысль о том, как бы и себе сделать золотой зуб! «Тогда у меня появилось бы что-то, чего в России еще ни у кого не было или, по крайней мере, мне не приходилось видеть! Даже у знаменитого Макса Линдера нет золотого зуба!»
Он тут же увлекся этой мыслью. В то время от праздности ему приходили в голову только вздорные фантазии.
Он спрашивает Веру Ивановну, есть ли в Брянске зубной врач, к которому он мог бы обратиться.
– Зачем, у вас что, зуб болит?
– Нет, но мне пора сходить, я не был на осмотре со своего отъезда из Швейцарии.
– Есть один или даже несколько, на главной улице, – ответила Вера Ивановна и записала ему адрес.
– Хорошо, так я прямо сегодня в обед и схожу.
И он пошел. Ему назначили на вечер, днем, как сообщила ему девица в белом халате, они заняты всю неделю.
– Какие жалобы?
– Никаких, я хотел бы сделать особый заказ.
И рассказал ей, какой именно.
Вечером он спросил госпожу докторшу:
– Вы уже делали золотые зубы?
Она рассмеялась в ответ:
– Зубы из золота не делают, только надевают на зуб золотую коронку.
– И такую коронку, ее можно поставить на любой зуб?
– Поставить-то можно, но ставят коронки или там, где нет зуба, или чтобы держался мост и можно было вставить зуб, как например, в этом случае.
И она показала ему гипсовую челюсть, у которой спереди красовался искусственный зуб, одетый в блестящую золотую коронку.
