вкусным напитком, какой только пробовала в жизни: холодная, свежая, сладкая вода. Я наполнила еще один стаканчик. О, благодарю тебя, Господи, спасибо. Маурууру.
Воодушевленная, я выскочила наверх, пританцовывая, как Рокки Бальбоа, делясь с миром радостью от спасительной находки:
– ВОДА, ВОДА, ОДНА ВОДА, ВОДОЮ ПОЛОН ЧАН; ВОДА, ВОДА, ОДНА ВОДА, ОНА ДЛЯ ЖИЗНИ НАМ![13]
Порезвившись еще немного, я прокричала:
– ТЕПЕРЬ ТЕБЕ МЕНЯ НЕ УБИТЬ. Я БУДУ ЖИТЬ, ЖИТЬ, ЖИТЬ. У МЕНЯ ЕСТЬ ВОДА! – И с этими словами я принялась исполнять все танцы, какие только знала: ватуси, джерк, свим, перейдя в итоге на зажигательный стриптиз.
Хохоча как ненормальная, я упала на гик, перевесившись через него. Эта найденная вода была для меня самым большим чудом на свете. От него кружилась голова, я даже немного впала в истерику. Никогда еще я так не страдала от жажды, как с тех пор, когда поняла, что необходимо жестоко ограничивать себя. Теперь больше не нужно запрещать себе пить, даже если придется строго распределять имеющийся запас. Эта найденная вода была великим поворотным моментом. Я знала, что буду жить, более того, я чувствовала, что хочу жить. Чудовищный груз упал с души.
В ту ночь я танцевала на палубе с Ричардом. Я смотрела на одно из самых любимых наших созвездий, на Кассиопею, на королеву. Это большая «W» посреди Млечного Пути.
– Разве она не прекрасна? – всегда мечтательно повторял Ричард.
– Прекрасна, как ты, – шептала я ему на ухо, зная, что он ответит:
– Прекрасна, как ты.
– Ричард… – позвала я, медленно вальсируя по палубе, – W – это же «вода»[14], милый. Неужели Бог и небеса тогда уже знали это? Неужели это судьба? Почему же мы не догадывались? Восторг, волшебство, вода. Неужели Кассиопея знала, что вода заберет тебя у меня? И она одобряла, поощряла это? Неужели она хотела заполучить тебя? Неужели не могла дать нам больше времени?
Я надела рубашку Ричарда и обхватила себя руками, медленно танцуя. Закрыла глаза. Мне больше не хотелось смотреть на Кассиопею. Я ревновала. Ричард, может быть, сейчас там, наверху, вальсирует по ее волшебному Млечному Пути.
Глава девятая
Корабль и вертлюг гика
Еще один долгий день. Я пыталась читать триллер в измятой бумажной обложке, который нашла в шкафчике, заодно перекусывая холодной фасолью из банки. Было трудно надолго сосредоточиться на мелком шрифте книги, скоро в глазах зарябило, заболела голова.
Полусонная, я старалась держать курс в безветренный день и видела, словно во сне, корабль, большой корабль, дым вился над его трубами, за кормой оставался пенный след.
– ПЕННЫЙ СЛЕД!
Я стряхнула с себя дремоту. Корабль?
– КОРАБЛЬ! – закричала я.
Выхватила ракетницу из водонепроницаемой сумки, которую держала в кокпите.
БАМ! От грохота я вздрогнула. Ракета взлетела в небо, и ее яркая вспышка могла поспорить с солнцем.
БАМ! Я выпустила вторую ракету.
Я внимательно смотрела на корабль. Ничего. Он даже не изменил курс.
БАМ! – улетела третья ракета.
Корабль начал уменьшаться.
Я схватила дымовую шашку, подожгла непромокаемыми спичками, лежавшими в сумке для ракетницы. Я так волновалась, что, когда шашка начала дымить, нечаянно уронила ее в кокпит. Быстро схватила, чтобы выбросить за борт, и обожгла руку.
– ЧЕРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ!
Я сжала в руках весло с привязанной красной футболкой и кинулась на нос, бешено размахивая им, когда «Хазана» взмывала на очередной волне. Ничего – корабль не изменил курс ни на градус.
Бросив весло на палубу, я спешно кинулась к приемнику.
– МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! ВЫ МЕНЯ СЛЫШИТЕ? КОНЕЦ СВЯЗИ, – прокричала я в микрофон.
Ничего. Ни единого хрипа.
– МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! ВЫ МЕНЯ СЛЫШИТЕ? ПРИЕМ. – Ничего.
Выронив микрофон, я поспешила на палубу, снова взялась за весло и замахала. Корабль быстро уменьшался, удаляясь к горизонту.
Я была потрясена. Как они могли меня не заметить? Я же была совсем близко. Что же мне надо было сделать – прыгнуть за борт и плыть к чертову кораблю? Я металась по палубе, пиная все, что попадалось под ноги.
– У них же должен быть вахтенный. Что за дурацкий корабль? ИДИОТЫ! СУХОЙ ДОК ПО ВАМ ПЛАЧЕТ! – орала я на корабль. – КРЕТИН! ЧТОБ У ТЕБЯ
