взросление
Ты сказала - песдец, не приду.
Я грущу, у меня есть вопросы.
эти думы, как пуля дум-дум,
разворотят мне голову в розу,
мое завтра - в кровавую взвесь,
послезавтра - в фекальную массу...
Приходи, пока я еще весь,
и желаю с тобой заниматься
откровенной хуйнею - листать
вместе книжки, гулять по природам,
в сонный лобик детей целовать,
и тревожиться - ну как уроды.
2005
да, наши-то места причинней остальных!
Жизни щелкают как бусины с нитки -
перехожая сволочь наступит да уибется
твердой бошкою в смеющийся камень, с визгом,
что шахна судьбы (во как!) оказалась поцем.
Но смешно же - пойти, обоссать 2 пальца,
будет план, как жить - навродя трубы.
Так катись, горошина! а ибаца -
"заниматься любовью", уж так и быть.
Эта речь, этот дикий базар, где ляхи,
мерикосы, казахи с рязанским "Пля-я-ять",
немчура заполярная, фэйс аллаха,
нарисованный к пятнице на рублях.
Это только стокгольмский синдром: отчизна,
мама-папа, шобла, молитвы в пах.
Эти песни. Эти родные лица.
Нах.
2005
