наступившей лямури в горящее многоточие
2007
мышиный пантеон
Просыпайся, рассвет прекрасен как вспоротый самурай.
Видишь, радио пляшет, отгибая пальцы и извиваясь
под распевы убогих, поющих Семи Хорям,
Крысодеве немилостливице, да Белке, держащей в пальцах
небольшой, всеми проклятый, синий, текучий шар,
да вот все не решится - разгрызть его или спрятать,
чтобы взошедшее дерево, оскалившееся дышать,
разевало рты в темноту, в угольные ее пряди.
даже Господь наш Зайчег не знает, куда качнет:
в левое ухо плач ей, а в правое тишина
где беззвучно ступают мыши, и тишина течет
белой ослепшей молнией - только тебе ль не знать,
ее синие ветви горят на твоих руках
прорастают насквозь, цветут в разинутом рту...
Сотона наша Мурка, с головою, скрытою в облаках,
наш цветочный тигор, идущий по синей ртути.
2007
подол
сон пергаментных львов, что цветут с четырех сторон
обветшалой земли, на изгибах реки океана,
что течет вокруг мира, бурля от чудовищ, эон
за эоном, за именем имя, а следом за нами -
снова мир без людей: каракатицы, черная тушь,
гривы диких закатов, бесследных, не знающих глаза.
....и задрал бы изиде подол, да боишься найти темноту,
пауков по краям - а чуть что и набросятся сразу.
у батрахофагов, молящихся башне, был скриб,
