и страстный космонавт во смушковой папахе
крадется за овцой по выпавшей росе.
Все стало общей тьмою. Нет грача,
нет чОрной кошки, чОрного монаха,
и ночь, ужасная как чучело врача,
трусит по городам разнузданным монархом.
Но утром тьма опять становится грачом,
брюнетами, мяуканьем, молитвой,
и чучело врача становится врачом
с бальзамами, по утварям разлитым.
И, выпив тот бальзам, всяк делается прав;
и делается все таким, как уже было -
котенок, вопия, бежит от топора,
и мужа бьет жена, как и намедни била.
2003
Немой
Страшный, немой, не имеющий вида,
я поднимаюсь в могильной траве.
Откройте мне дверь. Я войду или выйду.
Кто меня слышит, откройте мне дверь.
Все повторяется. Видимо в среду,
или в четверг все начнется опять.
Охотник наклОнится к старому следу
и помянёт Великую Мать.
В пятницу черной дымящейся тварью
выйдет навстречу крылатый мужик,
вытерет слюни мне тряпочкой старой,
и, поднатужившись, вырвет язык.
2003
Про белку
