расступайся же морем - на дне у тебя города,
сослагательный гул, облака позабытого света
где мы все еще живы, и, видимо, будем всегда,
как всегда-будет-солнце и прочее ветхозаветное.
эта скудная дельта двух кадров, на каплю - но вот
море снова смыкается, рыбы выходят на сушу,
(кто ты, глянь в аусвайсе, поскольку не наоборот)
снова дышим рот-в-рот под обугленным небом разрушенным.
2010
охотник
где белая стена - там мышка с угольком:
смотри, вот дом-не-дом, вот котоспас предобрый,
вот существо из глаз и глада, дикий ком,
вот мы с тобой сидим, бесхвостые, по норам.
где черная стена, там меловой хорёк:
вот облако, вот свет, вот кажущийся кто-то,
вот существо из глаз и голода берёт
меня/тебя как след перед своим полетом.
здесь вроде бы стена, где существо из глаз
досадливо свистит, ссылается на зренье,
а время так прошло, что не собрать ни нас,
ни дрожи, ни костей, ни шкуры к воскресенью.
2010
фантомный хвост
Реальность призрачна, а нереальность нет.
Она щетинится, как речи свиноёба:
ебу, дескать, свиней. Так инвалид во сне
рыдает - столько ног! А хвать - исчезли обе.
Раз нет, то навсегда, а есть, так завтра нет.
Так стало быть и есть лишь то, чего не стало,
точнее, разница меж памятью и тем,
