геноцид православных сербов в годы Второй мировой войны.
Такое активное участие Ватикана в союзе с Вашингтоном призвано было «духовно» узаконить осуществлявшуюся в восточноевропейских странах смену власти. Как писал сербский исследователь Драгош Калаич, папу побудило пойти на это состояние всеобщего упадка католицизма на Западе и «горькое сознание, что последние очаги, хранящие пламень католической веры, достойно горят лишь в странах Восточной Европы, прежде всего в Польше и Хорватии. Можно заключить, что папа пошёл на союз со стратегами «нового мирового порядка», будучи убеждён, что разрушение «коммунистической системы» освободит огромные массы энергии, а уж они возжгут угасшие огни веры на пепелищах Запада. От «Священного союза» Войтыла ожидал огромного обогащения новыми стадами с Востока посредством Унии, обещанной ему жрецами «мондиализма». Войтыла верил, что гибель левой половины материалистического мира и процессы объединения Европы по проектам «вольных каменщиков» ЕЭС помогут возродить католичество, то есть произойдёт обратное планам инициаторов «Священного союза». Но, несмотря на сопротивление Католической церкви, в странах посткоммунизма распродажа и хищение народного добра… одновременно сопровождается и секуляризацией общественного сознания, трагически знаменуя начало нового, куда более страшного наступления на христианство… В своё время папа Войтыла дал выход своей радости: «Я стою сейчас на развалинах одной из многих Вавилонских башен в человеческой истории». Тогда он ещё не подозревал, что, приняв участие в разрушении коммунистической Вавилонской башни, он тем самым открыл доступ к материалам для достройки другой, куда большей Вавилонской башни, называемой «новый мировой порядок»»[547].
Глава 21. «Диалог» с Православием в лучах «перестройки»
Ватикан оказался одним из ведущих участников перестроечных процессов в Восточной Европе, отстаивающим свои стратегические интересы с помощью новейших методов религиозной геополитики. Стремясь к объединению Европы, он открыто поддержал экспансию Европейского союза на восток. Поэтому параллельно с восстановлением ведущей роли Ватикана в католических странах бывшего соцлагеря его программа включала также его присутствие в тех странах, которые были потеряны в результате «великой схизмы», то есть речь шла о Советском Союзе, которому Иоанн Павел II уделял особое внимание.
Уже в начале своего понтификата Иоанн Павел II в целях сближения с Православием выдвинул идею «христианской Европы от Атлантики до Уральских гор». При этом главная роль в «межхристианском диалоге», как и прежде, предназначалась Константинопольскому патриархату и его главе — патриарху Димитрию I, выступавшему в качестве посредника между Ватиканом и Русской православной церковью.
В ноябре 1979 года понтифик совершил визит в Константинополь, в ходе которого он вместе с патриархом Димитрием I объявил о создании Смешанной международной комиссии по богословскому диалогу между Римско-католической и Православной церквями, с чем согласились все поместные православные церкви. Первое заседание Комиссии прошло в 1980 году на островах Патмос и Родос. Однако возможность более близких контактов была ограничена, так как советское руководство оценило приход Войтылы к власти как новую угрозу, и в 1979 году даже было принято специальное решение
Но ситуация изменилась с приходом к власти М. Горбачёва, плавно перешедшего от «гласности» и «перестройки» к строительству «общеевропейского дома», что предполагало утверждение религиозной терпимости и плюрализма. Произошло это не сразу, но логика горбачёвской политики соответствовала глубинным интересам Ватикана, что предопределило их взаимную тягу к сближению. Этот процесс хорошо описан в книге
Уже в начале 1986 года в условиях крайней активизации деятельности понтифика Министерству иностранных дел СССР было поручено подготовить
