Фуксъ часто включаетъ экранъ и напряженно ждетъ. На планшетѣ карты стрѣлка подошла и даже на нѣсколько миллиметровъ перешла линію фронта и уперлась своимъ острымъ концомъ въ укрѣпленный пунктъ номеръ три. Фуксъ знаетъ, что по этой линіи сейчасъ движутся всѣ его бомбовозы. Вотъ онъ нажимаетъ рычаги и на экранѣ бомбовозы, какъ послушныя маріонетки, начинаютъ клевать носомъ.
ВНЕЗАПНЫЙ УДАРЪ ЭСКАДРЫ ВОТАНА.
Французская зенитная охрана укрѣпленнаго пункта номеръ три зорко слѣдитъ за происходящимъ въ воздухѣ. Уже давно наблюдатели сообщили о появленіи эскадрильи бомбовозовъ, идущей съ востока. На экранахъ наблюдательныхъ пунктовъ были ясно видны французскіе отличительные знаки, были ясно видны эволюціи, совершаемыя эскадрильей.
Вотъ она, въ развернутомъ строѣ> несется за нѣмецкимъ истребителемъ, какъ будто старается загнать его, прижать къ землѣ. Но вотъ, эскадрилья, почему то, вдругъ уходить внизъ, а истребитель высоко забирается вверхъ.
— Теперь понятно, — говоритъ молодой лейтенантъ съ распластанными орлиными крыльями на правой сторонѣ мундира, на минуту отрываясь отъ экрана. — Видите, сержантъ, сзади эскадры точки истребителей бошей, которые борятся съ нашими бомбовозами. Сейчасъ же сообщите начальнику зенитныхъ батарей чтобы открыть огонь, какъ только эскадра приблизится.
Комендантъ Шабанъ, начальникъ зенитныхъ батарей укрѣпленнаго участка номеръ три, въ своемъ блиндажѣ на экранѣ видитъ ту же самую картину. Его рука уже тянется къ аппарату, чтобы отдать сейчасъ же приказанія открыть ураганный огонь, но въ это время изъ штаба приходить новое сообщеніе:
«Курсомъ 270 идетъ наша эскадра бомбовозовъ Ее нагоняетъ нѣмецкій истребитель».
Комендантъ Шабанъ отдастъ приказаніе по телефону.
— Пропустить эскадру французскихъ бомбовозовъ, а нѣмецкіе истребители отрѣзать зенитнымъ огнемъ. Немедленно вызвать эскадрилью истребителей третьяго участка фронта.
До цѣли остаются минуты. Это видитъ по картѣ майоръ Фуксъ.
Все идеть прекрасно.
Но вотъ Фуксъ замѣчаетъ, что сплошная стѣна огня закрываетъ идущіе впереди бомбовозы. Фуксъ включаетъ экранъ: нѣтъ, бомбовозы не тронуты.
Онъ догадывается, что французы рѣшили отрѣзать истребители...
До цѣли двѣ минуты.
Фуксъ на мгновенье отрывается отъ приборовъ. Нѣмецкіе истребители уже совсѣмъ близко, почти плотнымъ кольцомъ окружаютъ его аппаратъ.
Въ воздухѣ точно загорѣлось.
Разрывы зенитныхъ снарядовъ подбираются все ближе и ближе. Справа показывается отрядъ французскихъ истребителей. Они быстро идутъ на сближеніе. Фуксъ улыбается.
— Вотъ этого только и нужно! Французы сами помогаютъ мнѣ. Сейчасъ зенитныя батареи прекратятъ огонь. Съ французами сцѣпятся наши истребители, а я тѣмъ временемъ спущу имъ на голову мою эскадру Вотана.
Порывисто наклонившись къ экрану, Фуксъ внимательно смотритъ на приборы и какъ на клавишахъ играетъ тонкими рукоятками автоматическаго управленія.
Вотъ стрѣлка на планшетѣ показываетъ, что бомбовозы уже въ одномъ километрѣ отъ укрѣпленнаго пункта.
Секунда нечеловѣческаго напряженія...
Фуксъ не видитъ, какъ прекращается вдругъ огонь батарей, не видитъ какъ нѣмецкіе истребители бросаются въ бой съ французами. Онъ инстинктивно прижимается къ прицѣлу пулеметовъ, когда надъ головой раздастся ревъ уходящаго послѣ атаки аппарата французскаго летчика. Затѣмъ, снова управляетъ бомбовозомъ.
Вотъ на экранѣ рядомъ съ укрѣпленнымъ пунктомъ показывается небольшой холмикъ, отличный объектъ для оріентировки.
Фуксъ быстро двигаетъ одинъ рычагъ, потомъ другой и наконецъ рѣзко включаетъ рубильникъ. Бомбовозы круто переходятъ въ пикэ.
На экранѣ появляется крѣпость. Ея сферическія башни страшны оскаломъ орудійныхъ дугъ, извергающихъ огонь и языки пламени. На нее вертикально пикируютъ бомбовозы.
Еще одна секунда и укрѣпленный пунктъ взлетаетъ на воздухъ. Оть земли подымаются огромные языки пламени, закрывая весь экранъ. Бомбовозовъ уже не видно на немъ, остаются лишь прочерченныя линіи боевого курса.
Фуксъ быстро включаетъ аппаратъ, истребитель взмывается вверхъ. Но въ этотъ моментъ происходитъ что-ужасное. Вмѣсто того, чтобы выравняться, машина съ огромной скоростью начинаетъ падать внизъ. Фуксъ едва успѣваетъ раскрыть стеклянную крышку кабины, какъ, какая-то страшная сила выбрасываетъ его вонъ
Полуоглушенный онъ инстинктивно дергаетъ за кольцо парашюта. Черезъ нѣсколько секундъ паденіе замедляется и переходитъ въ плавный спускъ. Еще передъ глазами, должно быть отъ удара, о бортъ кабины, бѣгутъ зеленыя звѣзды, но Фуксъ оглядывается по сторонамъ.
Густой дымъ тяжело подымался и застилалъ весь горизонтъ на западѣ. Откуда то съ востока била артиллерія.
Навѣрное, думаетъ Фуксъ, сейчасъ она добиваетъ взорванныя имъ, Фуксомъ, укрѣпленія, и туда, навѣрное уже кинулись танки и пѣхота.
Въ это время его ноги коснулись чего-то твердаго. Фуксъ съ огромной силой ударился о землю и потерялъ сознаніе.
ВНЕЗАПНЫЙ АРТИЛЛЕРІЙСКІЙ УДАРЪ
Въ то время, когда въ ста километрахъ отъ юго-западнаго фронта фельдъ-майоръ Фуксъ удачно взорвалъ укрѣпленный районъ номеръ три французской линіи Мажино, надъ участкомъ западнаго фронта около горы Розанто на стыкѣ границъ Франціи и Германіи медленно подымался блѣдный разсвѣтъ, предвѣщая начало новаго дня.
Постепенно исчезали причудливые ночные тѣни и силуэты. Все казалось какимь-то сѣрымъ и безцвѣтнымъ. Занимался новый день. Съ юга-востока потянулъ легкій вѣтерокъ. Онъ едва замѣтно колебалъ траву передъ окопами французовъ, шевелилъ волосами спящихъ солдатъ, тонкой струйкой тянулъ папиросный дымъ у задремавшаго часового.
Было три часа утра, когда съ праваго фланга нѣмецкихъ позицій показалось большое облако желтовато-сѣраго цвѣта.
Легкій вѣтерокъ двигалъ это облако въ сторону высоты 272-й, гдѣ находился сильно укрѣпленный редутъ французовъ.
Облако медленно ползло по землѣ, окутывая рогатки, колючую проволоку, заполняя каждую ямку, каждое углубленіе.
Безшумно и зловѣще ползло оно въ утренней тишинѣ, все ближе и ближе подбираясь къ французскому редуту...
Вдругъ рѣзкій звукъ разорвалъ тишину. Частыя металлическіе удары гонга, ревъ сиренъ разорвали утренній воздухъ. Раздались свистки... человѣческіе крики... Надрывно забилъ колоколъ. Его звуки рождали страхъ и смятеніе. Каждый ударъ колокола, казалось, кричалъ:
— Газъ! Газъ! Газъ!
Шумъ все усиливался. Видно было какъ на высотѣ 272 забѣгали маленькія, темныя фигурки французовъ. Началась паника.
Въ этотъ моментъ нѣмецкая артиллерія открыла по всему фронту огонь. Тетива была спущена.
Первый снарядъ, какъ было указано въ артиллерійскомъ планѣ, разорвался ровно въ 7 часовъ утра.
Это начала пристрѣливаться вторая батарея перваго тяжелаго дивизіона. Взрывы покрывали первую линію непріятельскихъ окопъ Тотчасъ же вступила батарея мортирнаго дивизіона, а
