— Пойду к мэру и объясню ситуацию, — с детской непосредственностью пожала Лоля плечами. — Они должны будут выделить мне эскорт до нашей границы или до ближайшего эльфийского посольства. А если посмеют что-нибудь мне сделать, то отец тот городок по камушкам раскатает!
Мы скептически переглянулись с Антуанеттой.
— Блондинка, это состояние души, — пробормотал я. — Слушай, Лоля, мне конечно похуй, но вот чисто поржать… Как ты будешь доказывать мэру, что ты действительно графиня, а не сумасшедшая оборванка, и что ему помешает тихо тебя схватить и продать каким-нибудь извращенцам? И хрен кто концы найдет.
— Эм… — тут она явно призадумалась. — Ну, допустим, вы.
— Мы? — я искренне удивился. — Лоль, да я доведу вас до города и забуду как вышмат после выпускного! У меня и своих проблем более чем достаточно.
— А… э… А если я вам заплачу? — неуверенно поинтересовалась она. — За охрану. Пока не доберемся до эльфийского посольства или моего отца.
— Чем? — выгнул я бровь. — Деньги, если надо, с нашими талантами мы и так заработаем, и с чего мне знать, что ты не прикажешь потом своим слугам нас вздернуть? Я бы вообще тебя с удовольствием работорговцам продал, но вон та дамочка очень против такой затеи.
Лолька нахмурила лобик и забавно пошевелила длиннющими ушами, пытаясь что-нибудь придумать. Видимо, она всерьез рассчитывала, что я буду продолжать защищать ее от всех опасностей по приезду в город. Нет уж, за мной и так вскоре объявят охоту сильнейшие представители четырех королевств!
Лолька покосилась на шею Антуантты, потом на меня и, вздохнув, назвала свое предложение.
— У отца на службе много сильных и красивых рабынь. Думаю, он спокойно согласиться передать тебе парочку в качестве части награды. А касательно гарантий, можем провести ритуал «клятвы крови».
— А вот с этого места поподробней… — заинтересовался я.
Глава 33. Револьвер
Добрый день.
Я Николай. Или, как меня называли в Штатах, где я прожил большую часть жизни, Никос.
Я любил оружие. В Штатах с этим было просто — при наличии желания и денег, пушку может достать практически любой. Больше всего мне нравились револьверы. А среди них особенно выделялся мой любимчик — семизарядный Наган. Один из самых лучших, на мое предвзятое мнение, револьверов в истории, лишенный некоторых «болезней» данного типа оружия.
Но это все прострации фаната, в которые я не буду пускаться, ибо говорить об этом можно часами.
Суть в другом. Я люблю огнестрельное оружие. А особенно я люблю револьверы.
Ирония судьбы была в том, что погиб я именно от выстрела из револьвера. Какой-то ублюдочный ниге… пардон, афроамериканец, устроил стрельбу в супермаркете. Уж не знаю, в чем там было дело — то ли ему цена на бананы не понравилась, то ли решил отомстить за поруганную жопу своей пра-пра-пра-бабки, которую на плантациях драл белый хозяин…
Но суть, опять же, в другом. Я умер. Момент своей смерти я помню отчетливо. Как в замедленной съемке. Слоу-моу, которое так любят пихать к месту и не к месту режиссеры-говнари с моей заокеанской родины. Вот ниг… пардон, афроамериканец, наводит на меня дуло револьвера. Smith & Wesson, шестьсот сороковой модели, как автоматически подмечает мой разум. Вот он брызжет слюной, что-то вопя. А вот меееедлено отходит назад курок от нажатия спускового крючка. Бум. Пуля вылетает из ствола. Пороховые газы вырываются на волю. Пуля летит прямо на меня. Я вижу только ее смертоносное жало, постепенно заслоняющее собой весь мир.
Боли я даже не успел почувствовать. В какой-то момент пуля просто исчезла. Поле зрения немного сместилось, как будто глаза начали смотреть в разные стороны. Картинка дернулась и я уже вижу потолок магазина. Затухающий слух несет в себе крики и звуки выстрелов…
Темнота.
Ну, вот и все. На том история Николая Коробейникова окончилась.
Ага, щазззззз!
В короткий миг темноты мне почудился смех тысяч глоток. Смех, раздирающий на части сознание. А потом в темноте вспыхнули миллиарды красных глаз…
И все кончилось.
Кончилось, чтобы начаться снова.
— Приветствую тебя, герой!
На возвышении сидел король. Да-да, самый натуральный король в натуральной короне. Он что-то вещал оттуда. Со всех сторон меня окружали придворные и стража. Возле королевского трона стояла пара тронов поменьше, на которых восседали две женщины.
Но все это меня сейчас волновало мало. Ибо в голове моей был полнейший сумбур, а что-то усиленно давило на восприятие, вызывая полностью нереальные и какие-то непривычные чувства. И тут до меня дошло, ЧТО было не так.
Часть обзора закрывала челка. У меня в жизни не было такой длинной челки. Тем более такого шикарно-золотистого цвета.
Видя, что я не реагирую, король замолчал и нахмурился. Но мне было плевать. Я дрожащими руками провел по своим волосам. Они оказались длинными и шелковистыми. Очень длинными — до самой задницы.
Мой взгляд мееееедлено опустился вниз, пытаясь разглядеть собственное тело. Тело я не увидел. Ибо весь обзор закрывали буфера. Буквально рвущие шнуровку тесного корсета, одетого поверх какой-то белой блузки, здоровенные сиськи пятого-шестого размера.
Дрожащими, неожиданно тонкими руками, я неверяще дотронулся до этих орудий.
— Мягкие… — разнесся по затихшему залу очень мелодичный голосок молоденькой девушки. — КАКОГО ХРЕНА?!!
— Николь! Где Вы, Николь?!
Я, впрочем, как обычно не обратил на посыльного внимания.
Гребанный извращенец! Пристал как банный лист к моей заднице! Впрочем, к такой заднице я бы и сам с удовольствием пристал…
Отработанным движением тонких, но невероятно сильных пальцев, я выкинул из револьвера барабан вбок и одним махом освободила… освободил каморы от пустых гильз.
В голове тут же всплыл нужный образ. Спидлоудер с шестью патронами.
— [Материализация]! — по команде в моей левой руке появился спидлоудер, а на границе зрения цифра 10 сменилась на 9.
Зарядка барабана. Движение руки. Щелчок. Револьвер в кобуру.
Замираю на короткий миг. Взгляд на мишень. Вдох-выдох. Тяжелая грудь немилосердно давит на плечи, но я уже привыкла… привык.
Сосредоточиться.
Резкое, наработанное за годы до автоматизма движение рук и револьвер покидает кобуру. Взвод курка, спуск, взвод, спуск, взвод, спуск, взвод, спуск, взвод, спуск, взвод, спуск. Револьвер в кобуру.
Звуки выстрелов слились в единый взрыв, пугая только было усевшихся на замковую стену ворон. Стоящая в двадцати метрах от меня мишень начала заваливаться уже после того, как револьвер оказался в кобуре. Все шесть пуль легли точно меж нарисованных глаз соломенного пугала.
— Пол секунды, — улыбнулся я. — Старине Джерри остается только
