— Эх, пороть бы вас надо, так бы и нашли — усмешка председателя показывала, что он сказал это не вполне всерьез.
— Так если б мы сами нашкодили — согласен и получить. В последнее время вообще черт знает что творится. Что-то времена стали не просто, а очень даже интересными — то охламон с накладкой, то из Элдета втихаря лезут, а теперь и это… Явно посложнее не выученных уроков…
— Ну, за не выученные уроки даже советская школа могла устроить порку…
— Что-то я там людей с ремнями не припомню…
— Эх, Коля, Коля… Сам подумай, что делал родитель, которого пропесочили на партсобрании за то, что сын плохо учится? В школах-то на самом деле не пороли, а вот по факту…
— И действительно…
— Зато сейчас получается то, что мы недавно с линейками видели. Собственно, ничего нового в этом нет, я, давно чего-то подобного ждал.
— Оглупления?
— Именно его.
— По-моему, оно как-то быстро наступило…
— По мне, так даже медленно… Что смотришь удивленно? Есть две причины, по которым оно наступило. Первую из них мы уже рассмотрели вкратце.
— Отсутствие порки?
— Оно самое. Ну, не только порки, а принуждения в общем случае. Хотя порка и эффективнее и менее лицемерна.
— Ну, Вы правильно показали, что нештатная порка в советских школах таки была. Хотя на словах — ни-ни…
— Что было, в сущности, таким же лицемерием, как моральный кодекс строителя коммунизма изворовавшегося товароведа. В конце концов, не порка, а именно массовое несоответствие слов с жизнью и лицемерие советский союз в изрядной степени и погубили. Кроме того, абсолютно любое воспитание и систематическое образование — это, прежде всего, насилие над человеком, как проводимое над самими собой самостоятельно сознательными людьми, так и применяемое к несознательным со стороны. Так как сознательных людей немного, раньше пороли вовсю…
— Думаете, помогало?
— В воспитании — точно. Порку в русских школах частично отменили в 1864 году. Не прошло и четверти века, как замели Александра Ульянова. А выбили бы из него вовремя дурь — был бы жив, да и его общеизвестный брат не стал бы пакостить… Все там девиантные поведения и прочая ерунда вылезли пышным цветом… Да и в учебе битье явно не мешало — люди получались качественные. Советская система, она, кроме отцовской порки, еще и комсомольские собрания и пропесочивание на линейках и другие методы морального принуждения пользовала… Люди тоже получались качественные, но беда в том, что они оказались мало кому не нужными…
— Как так?
— Ну… ты-то, конечно, сам себе нужен, спору нет. А вот заинтересуйся вопросом о том, нужен ли ты, скажем, выпустившим рекламу «Наш обогреватель мощностью в 750Вт греет на все три киловатта»
— Чего!? Дайте, дайте мне такой обогреватель, да поскорее!!!
— Ишь чего захотел! Что-то у тебя как-то непросто глаза блестят…
— Да я ж из него вечный двигатель сделаю! 750 входит, а три киловатта выходит!
Председатель посмеялся.
— Вот ты вначале произнес ключевое слово «дайте»… Сам прикинь, дашь ли ты денег на самом деле, если тебе этот волшебный обогреватель будут всучивать?
— Это сильно вряд ли…
— Вот то-то и оно. Рыночной экономике большое количество качественных людей не нужно совершенно, а требуются программируемые рекламой, … какое там хорошее слово придумал твой дружок… Программируемые рекламой долболюбы, которые будут на самом деле испытывать райское наслаждение при поедании Bonuty.
— Гм… а технический прогресс как же?
— На один технический прогресс столько людей качественных людей не нужно. К тому же, большое количество качественных людей представляет собой опасность и для обучившего их государства.
— Это как же?
— Эх, в который раз говорю о том, насколько короткая у людей память… Когда из наших школ выходили люди покруче, чем из многих иностранных университетов, а из институтов — так вообще… Оказывались они после этого, скажем, на инженерной зарплате в 120 рублей. При этом нет ни материальных благ, соответствующих своему обученному статусу, ни гордости за свою профессию, ни эффективного государственного целеполагания, как при Сталине. Кстати, при нем-то путевые инженеры и ученые как сыр в масле катались! На словах-то строительство коммунизма было о-го-го какое, а на деле — сам помнишь.
— Это точно…
— И оказались они в толпе, орущей «Ельцин, Ельцин», будучи профессионально разведенными и обдуренными, не хуже, чем желавшие легализоваться партаппаратчики. Не только создавая массовку для требуемых заказчиками «перемен», но и частенько подкидывая им творческие идеи, которые устроителям этой бузы даже не снились. Люди-то качественные, придумать могут много чего…
— Что верно, то верно…
— Мысль-то основную понял?
— Попробую сформулировать… Если государство, то бишь аппарат тех самых элитариев, о которых раньше говорили, тем или иным образом наплодит много качественных людей и не сможет толком их занять или обеспечить — получит внутри бучу. Они ж головами думают и, чего доброго, сами в элиту полезут.
— Правильно. А занимать их чем будешь?
— Что Вы там сказали про их занятия… Если просто давать им денег, то их тратой они уж как-то сами займутся, помогать тут — занятие явно неблагодарное. Если какой-то государственный мега-проект… Тут надо прежде всего его раскрутить и сделать так, чтобы у людей была гордость за это дело, идея нужна… Что там была за формулировка… качественное целеполагание?
— Целеполагание действительно должно быть качественным, хоть я и сказал не совсем так. Но суть ты верно понял. А в нашем с тобой случае качественное целеполагание, так вообще лет на двадцать-тридцать перемахнуло за подлинное. Каковым было желание коммунистической недоэлиты стать не подконтрольными, а настоящими хозяевами. Но учить-то нас продолжали так, как для строительства коммунизма! А не так, как сейчас, чисто для пересчета денег и покупки рекламируемых товаров…
Николай только вздохнул.
— Ты это прекращай грустить и о смысле жизни задумываться! А то сиганешь еще с крыши, а мне потом ленты на венке поправлять!
— Не беспокойтесь, Владимир Сергеевич, если я от нашей прошлой длинной беседы никуда не сиганул, то и сейчас не стану. А насчет смысла жизни… Я над ним с пятнадцати лет вообще не заморачивался, так как прочел одну безусловно толковую в этом плане книгу. Кстати, не только разрешенную, но даже напечатанную в библиотеке приключений.
— Это какую же? — не на шутку заинтересовался председатель.
— Станислав Лем, «Магелланово облако». Только чтобы это найти в тексте и обдумать вопрос, нужно читать ее очень внимательно и полностью, иначе с большой вероятностью только фантастику прочтете.
— А можешь рассказать в общих чертах?
— Ну, говорить буду по памяти, но смысл точно передам. Искать там нужно место, в котором детям при коммунизме рассказывают сказку про прошлое капиталистическое бытие — очень пафосно написано, кстати. Там семь правителей было, семь вообще у сказочников одно из любимых чисел, так они дали команду сделать машину, которая может ответить
