Остаток ночи пролетел незаметно. Мы исполнили последние заказы, прибрались, собрали чаевые и сняли кассу. Обычно, когда мы с Ником вместе закрывали бар, ничто не нарушало тишины, кроме музыки. Как правило, я находила самую мерзкую песню в мире и врубала ее на полную катушку, но на этот раз настроения у меня не было.
Зато настроение было у Ника, который неожиданно захотел поболтать.
– Что это за парень с тобой разговаривал?
Я захлопнула кассу и записала сумму выручки в составленной Джексом таблице. Однажды этот бар встанет на ноги, и у нас появится настоящая система кассовых терминалов, подумала я. Но мечтать не вредно. Вздохнув, я повернулась к Нику и навалилась на стойку, которую он как раз протирал.
– Мы с ним однажды сходили на свидание.
– Второго не будет?
– Нет, – пожав плечами, ответила я. – Не горю желанием.
Ник закинул полотенце на плечо и подошел ко мне.
– Проблем от него не будет?
Ребята из бара – Джекс и Ник – вечно опекали меня, как и Клайд.
– Нет, проблем не будет. Думаю, он сегодня понял намек, – сказала я и посмотрела на Ника. – К тому же я тебе не младшая сестра, так что ты не обязан отгонять от меня всех парней.
– Сестры у меня и вовсе нет.
– Неважно.
– Зато есть младший брат. – Он поставил руки по обе стороны от меня и наклонил голову. Оказавшись так близко к нему, я разглядела, что глаза у него скорее зеленые, чем карие. А мы стояли так близко, что мама не горюй. – К тому же, Рокси, при мысли о тебе слово «сестра» уж точно не приходит мне в голову.
– Да? – пробормотала я, почувствовав, как очки соскальзывают с носа.
– Я бы узнал тебя поближе, – заявил он так просто: бам, прямо в лицо.
От удивления у меня округлились глаза. За многие годы работы в этом баре Ник в жизни не проявлял ко мне никакого интереса.
– Э-э…
Он едва заметно улыбнулся.
– Но тогда я не смог бы здесь больше работать, поэтому ничего не будет. Может, я и сделал бы для тебя исключение, но это не главная причина, по которой… – он поднял руку и коснулся кончика моего носа, – я не пойду с тобой на это.
Я с секунду смотрела на него, польщенная и пораженная.
– Спасибо. Наверное.
Подмигнув мне, он отстранился, снял с плеча полотенце, взял чистящее средство и разбрызгал его по стойке. Мой мозг не сразу вернулся к работе. Я поправила очки.
– Что ж, я бы… тоже не отказалась с тобой зажечь, но потом нам было бы не избежать неловкости.
Ник усмехнулся.
– Так ты правда просто спишь с девчонками и больше никогда с ними не встречаешься? – Может, для кого-то любопытство и было пороком, но я всегда шла у него на поводу.
– Я не люблю обязательств.
– Вторую встречу обязательством не назовешь, – заметила я, полагаясь на очевидную логику. – Я еще могу понять, если тебе не хочется второй раз с кем-то спать, но что такого в обычной встрече?
Он взглянул на меня через плечо.
– Такой уж я.
– Понятно, – пробормотала я, качая головой. – Значит, ты сердцеед?
Ответом мне стал лишь тихий смешок. Вскоре мы закончили уборку после этой странной ночи в баре. Ключи были у меня, так что, когда Ник открыл дверь, я не обратила внимания на то, что происходит снаружи. Пока я возилась с замком, Ник усмехнулся, и я сначала решила, что он смеется надо мной. Когда я наконец бросила тяжелую связку ключей в свою сумочку и развернулась, я поняла, над чем он смеялся.
– Что… – начала я и тут же осеклась. Сердце громко застучало у меня в груди.
Рядом с моей «джеттой» стояла полицейская машина, к пассажирской дверце которой привалился чертовски сексуальный полицейский, его длинные ноги были скрещены в лодыжках, а руки сложены на соблазнительной груди.
Меня ждал Рис.
Уже не вспоминая о своем списке приоритетов, я смотрела на него в тусклом свете фонаря. Меня окутала ночная духота, а Рис тем временем отошел от машины. Я изучала его, думая, как красивы его бедра в форменных брюках.
Боже, он шел с такой дьявольской грацией, за которую и убить мало.
Ник наклонился и шепнул мне на ухо:
– А вот и главная причина, по которой я не собираюсь с тобой связываться.
Я чуть не упала.
– Привет, друг, – сказал Ник, хлопнув Риса по плечу, и пошел дальше. – Доброй ночи. Увидимся в среду, Рокси.
– Пока-пока, – ответила я, не отводя глаз от Риса.
Что он здесь делал в половине третьего ночи? Я уже не в первый раз выходила в такое время из бара и обнаруживала Риса на парковке. До «роковой ночи» он частенько заглядывал ко мне, когда работал в ночную смену и прерывался на обед.
Но я не ожидала, что он сделает это снова.
Мотоцикл Ника взревел на безмолвной парковке. Мне нужно было что-то сказать, потому что мы с Рисом стояли в нескольких шагах друг от друга и молчание уже затянулось.
– Привет.
Отличное начало.
Рис опустил глаза.
– Что?.. – Он рассмеялся, и от этого у меня в животе тотчас запорхали бабочки. – Что написано у тебя на футболке?
Я взглянула на футболку, пытаясь сдержать улыбку.
– «Дамский угодник». Что такого?
Длинные густые ресницы Риса дрогнули, и он снова рассмеялся своим приятным легким смехом.
– Ты просто нечто, Рокси.
Переступив с ноги на ногу, я прикусила губу.
– Не знаю даже, хорошо это или мне пора бежать от тебя, сверкая пятками, – призналась я.
Он сделал еще шаг вперед. Значок у него на груди ослепительно сиял прямо на уровне моих глаз.
– Это хорошо, – сказал он.
Я тяжело вздохнула, когда ветерок бросил прядь волос мне в лицо. Что вообще творилось? Я осмотрела пустую парковку. Со стоянки стрип-клуба через дорогу начинали выезжать машины.
– Ты… на обеде?
– Ага. Я работаю до семи утра, – ответил Рис, а затем все случилось так быстро, что я даже не заметила, как он двигается, пока кончики его пальцев не коснулись моей щеки. Он поймал выбившуюся прядь и заправил ее мне за ухо. Ощутив его прикосновение к чувствительной коже, я забыла, как дышать, и вся затрепетала.
Частота моего пульса зашкаливала.
– Что ты здесь делаешь, Рис?
На его прекрасных губах появилась легкая улыбка.
– Знаешь, сначала я и сам не знал. Просто ехал мимо, думал, что пора бы пообедать, а потом случайно завернул на эту парковку. И вспомнил, как мы раньше здесь встречались.
Я растаяла от его слов. Глупо, конечно, но меня поразило, что он все это помнит. Я-то думала, что одна хранила эти воспоминания. Я взглянула на него, чувствуя легкое головокружение, которое не имело ничего общего ни с жарой, ни с его огромным ростом.
– И?
– Ты устала?
На мой вопрос он
