— Поскольку вы переступили все рамки приличий, — произнёс князь, — я считаю, мы имеем полное право обходиться с вами как с преступником. Дормидонтов, обыщите его.
Капитан обыскал Бехтерева, но безрезультатно. Окончив осмотр, он повернулся к князю и покачал головой.
— Господин Бехтерев, вы можете сообщить, где находится алмаз?
В ответ молчание.
— Господа! — обратился князь к нам. — Хотя мне это и весьма неприятно, я прошу вас произвести полный обыск всех помещений и найти алмаз. Пусть Дормидонтов и Олсуфьев останутся здесь и сторожат господина поручика. Остальных прошу отправиться на поиски. Учитывая размеры алмаза, я думаю, будет нетрудно его найти и поставить точку в этой неприятной истории.
Сначала задача показалась нам довольно простой. Мы бросились за Бехтеревым через минуту, максимум полторы, после того, как он скрылся за дверью. Когда мы ходили и искали его по дому, он, скорее всего, все время стоял в своём укрытии между дверьми. Значит, у него была максимум минута, чтобы спрятать алмаз где-то в коридорах или комнатах, и около 10 минут, чтобы спрятать его в пространстве между дверьми. В первом случае, у него было слишком мало времени, чтобы оборудовать надёжный тайник. Максимум, что он мог, это засунуть алмаз в какой-нибудь шкаф или под ковёр. Во втором случае, хотя у него и было больше времени, вряд ли в таком ограниченном пространстве можно было сделать тайник, которого бы мы не нашли. Да и что можно сделать, стоя между двумя дверьми, когда, к тому же, рядом по коридору бегают разыскивающие тебя люди.
Мы бодро взялись за поиски. Сначала внимательно осмотрели двери. Никаких признаков того, что в коробке, стенах или дверном полотне были выбиты какие-нибудь полости. Потом начали осмотр других комнат. На первом этаже — ничего. На втором этаже были осмотрены комнаты князя и княгини. Дарья и Дуняша по просьбе его превосходительства осмотрели даже личные вещи и гардероб, но безрезультатно. Наконец, тщательнейшим образом осмотрев последние три комнаты, и ещё раз, ползая чуть ли не на четвереньках, осмотрев коридор, мы вынуждены были констатировать факт, что либо Григорий Бехтерев за минуту спрятал алмаз так, что мы не в состоянии его найти, либо алмаза «Звезда Бенгалии» в Набережном дворце нет.
Когда об этом сообщили князю, лицо у него вытянулось. Он приказал Брюсову открыть его кабинет, и сказал, чтобы все следовали за ним. В кабинете князь Вышатов, несколько сбавив тон, просил поручика объяснить, что за выходку он совершил, и куда дел алмаз. Дормидонтов и Уваров тоже пытались уговорить Бехтерева, но тот на все вопросы отвечал молчанием. Наконец, князь попросил всех выйти в коридор и оставить его наедине с похитителем.
Мы повиновались. Я, Дормидонтов, Уваров, Олсуфьев, Гриневский, дворецкий, секретарь и две служанки столпились в коридоре, ожидая результата разговора князя с Бехтеревым с глазу на глаз.
— Если бы тогда на лестнице — проговорил я с досадой, — Лядов не сбежал бы от меня, кражи могло бы и не быть.
— Почему? — спросил Уваров.
— Я хотел послать его на кухню и посторожить Бехтерева. С Ипполитом и Лядовым Бехтерев бы не справился.
— И он от вас убежал?
— По-моему, да. Я почти уверен, что он слышал как я его зову, но вместо того, чтобы остановиться, надел шляпу и вышел на улицу.
— Странно.
— Да, странно. Этот Лядов в конце вечера вообще был не похож на себя! — раздражённо сказал Дормидонтов. — Подошёл ко мне, стал мямлить про какие-то свои проблемы, что ему нужно уйти. А он бы сейчас очень пригодился!
— Ипполит и без посторонней помощи долго противостоял этому чудовищу, — тихим, но уверенным голосом Дуняша решила защитить своего кавалера. — Вы же знаете, сударь, — обратилась она ко мне, — что не так-то легко было его остановить.
Эти слова попали, что называется, не в бровь, а в глаз. Своё падение, а вернее свой полёт из тамбура в танцевальный зал, я вспоминал без всякого удовольствия.
— В самом деле, — решил добавить соль на мои раны Федот Олсуфьев, — когда ты с таким шумовым эффектом ввалился задом наперёд, я решил, что нас ждет какое-то представление. Я минуты две не мог понять, что на самом деле происходит.
— Ну, уж, сделал, что мог, — раздраженно ответил я. — Ты, Федот, кстати говоря, хотя и знал, что Бехтерев ворвался в дом и сидит на кухне, предпочёл пить вино и разглядывать алмаз, и вообще ничего не предпринял.
— Что верно, то верно. Не расстраивайся. Ты взял верх над Бехтеревым в поединке по борьбе, сегодня он взял реванш. Хотя настоящий джентльмен, прежде чем напасть, подождал бы, пока ты поставишь поднос.
— Да ну тебя, Федот, — огрызнулся я, — у тебя только шутки на уме.
— А почему вы были с подносом? — спросил Дормидонтов.
— Я развёл в вине успокоительное и хотел предложить Бехтереву выпить, чтобы он пришёл в себя.
— Хотя бы вы, Важин, что-то предпринимали, чтобы предотвратить случившееся.
— Но Ипполит тоже, сударь, — снова раздался голосок Дуняши, — стоял в дверях и защищал…
— Кстати, Ипполит, — довольно бесцеремонно перебил её Дормидонтов, — что там у вас стряслось на кухне?
Ипполит, Брюсов, Дуняша и Дарья стояли небольшой группой чуть в стороне от нас. Сейчас лидерство там захватила Дуняша, и терять внимание собравшихся она явно не собиралась. Поэтому вместо секретаря мы снова услышали её голосок.
— Я скажу вам, сударь. Минут пять-десять после ухода господина Важина и Дарьи всё было тихо. Ипполит несколько раз ходил к двери в зал посмотреть, что там происходит. Он очень волновался, как бы чего не случилось, и очень хотел, чтобы вечер побыстрее закончился, и господина Бехтерева можно было бы спровадить восвояси. Потом раздался шум аплодисментов из зала. Ипполит сказал, что князь Долгоруков произнёс речь и покидает бал. В это время тот полоумный господин повернулся к нам, произнёс слово «алмаз» и бросился к двери. Ипполит загородил ему проход, а остальное вы знаете.
— Он так и сказал — алмаз?
— Да.
— А всё это, Яков Иванович, — проговорил секретарь, — из-за вашей щепетильности. С самого начала не надо было пускать его в дом, пусть приходит, когда приглашают.
— Послушайте, господин Сенцов, — в голосе дворецкого прозвучали нотки высокомерия, — вы служите у его превосходительства не очень давно и, возможно, в силу вашего недостаточного воспитания не имеете полного представления о правилах приличия и этикета. Случай был особый. Как вы видели, князь полностью поддержал мои действия, и я не считаю, что вы вправе обсуждать его решения.
Из-за двери кабинета стали слышны голоса. Видимо, разговор перешёл на повышенные тона. Мы замолчали и прислушались. Сначала ничего нельзя было понять, но потом мы расслышали слова
