– Что, что… сам толком не знаю, но будем пока наблюдать… – я убедился в том, что Катарина приняла горизонтальное положение и опять навел бинокль на незнакомцев. Десятикратная цейсовская оптика скрадывала расстояние, все отлично просматривалось и группа людей казалась как на ладони, но к великому моему сожалению, слышать я их не мог. А вот это как раз и могло здорово изменить дело. Если товарищи говорят на одном из человеческих… то есть на земных языках, ставлю кило золота против карандаша – они с Земли. Просто не может быть такого совпадения. Планета совсем другая, вон даже луны две, а обитатели болтают на немецком, английском или тем более русском. Тогда что? А вот хрен его знает. В голове не укладывается. Твою же мать…
Главный, а судя по всему мужик с револьвером на поясе был главным, закончил разговаривать по непонятному прибору и сказал несколько фраз товарищам. Они сразу принялись оборудовать полевой лагерь. Один из них установил складную треногу, повесил котелок, и со вторым мужиком пошел собирать хворост, а вот третий, взобрался на валун и взяв свою винтовку наизготовку, заступил на пост. Главарь бдил вместе с ним. Мудрое решение… но вот почему-то они к контейнеру лезть не спешат. Хотя и я бы не полез. Жуткого же вида, а вдруг епнет…
Как пить дать, мужики с Земли… Ну все земное, кроме непонятного прибора и винтовок. Вот как раз один из них, вполне земными жестами показывает как кого-то уестествлял. Не перепутаешь… Вот… И палатку уже ставят. Тоже вполне земной конструкции. Черт, да откуда они здесь взялись? И чего, или кого они ждут? И как они обнаружили капсулу? Сука… тысяча вопросов и не одного ответа. Свихнуться можно.
– Фрекен Катарина, ты мне так и не ответила на вопрос. Установка была одна?
– Нет…
М-да… что за чертова привычка выдавать информацию порциями.
– Так какого ты молчала? Может их как раз через нее забросили. Рассказывай давай.
– Они через нее не проходили. На базе 211 в Антарктиде…
– Где?!
– В Антарктиде. Ты будешь слушать?… Так вот. Мой помощник в экспедиции на Тибет, Герхард Шаубер, а он очень талантливый физик, пошел своим путем. Принцип установки ему тоже был известен, но его не посвятили как меня…
– Во что не посвятили? И кто?
– Не важно. В общем, у него нет окончательных данных, ключа нет. А без него установка может работать только как мясорубка. Но он взялся решить эту проблему. Одна из пяти точек магнитного резонанса находилась в Антарктиде… вернее под ней, в громадных пустотах. О существовании которых, мы тоже узнали во время экспедиции. Так вот, он там сейчас экспериментирует, но точно знаю, результата никакого нет. Так что они не оттуда. Да ты и сам видишь: оружие у них незнакомое, а я в курсе всех оружейных разработок Рейха. Нет… тут что-то другое.
– А если одновременно с вами получили доступ англичане или американцы? Или наши – русские. – Я лихорадочно искал объяснение сложившейся ситуации. – Или еще кто?
– Нет же… Единственный кто мог этот вопрос решить, так это Тесла. Николя Тесла… были у него сходные разработки, но он в свое время ушел в другом направлении. Может лет через тридцать – сорок… ученые додумаются, но это только в том случае, если они получат те же данные что и я. Что очень маловероятно. Хотя исключать подобное не буду.
– Что за посвящение?
– Это не мой секрет. Просто не могу сказать. Поверь…
– Стоп… А кто был Брад?
– Он был страж… а теперь… теперь ты.
– Но тогда объясни!
– Одень медальон… тот, что он тебе передал и со временем поймешь и не спрашивай меня больше ни о чем, поверь, я и сама многого не знаю, – немного печально и спокойно, но одновременно с твердой решимостью ответила мне Катарина. И я понял, что она мне, действительно ничего не расскажет.
– Тьфу зараза… да что за бред. – Я полез в кармашек куртки и вытащил медальон.
На тоненькой замысловатой цепочке из белого металла висел кулон оправленный в тот же металл. Серебро или платина?.. Обычный черный камешек, ограненный в виде маленькой пирамидки. Твою же мать… И что же я должен понять? И когда? Я хочу знать прямо сейчас. Значит…
– Слушай меня внимательно. Сделаем так… ты из своего карабина отсюда попадешь в них?
– В любого на выбор… – по инерции похвасталась шведка, но потом недоуменно уставилась на меня. – Это зачем?
– Что, моральная проблема? – поинтересовался я и вспомнил как она без колебаний добила в упор несчастного унтера.
– У меня с этим никогда проблем не было. Но зачем. Наконец встретили людей и надо сразу их поубивать. Странный ты…
– Незачем. На всякий случай прикроешь меня, а я подберусь поближе послушать о чем они болтают. Если конечно пойму. А стрелять тебе или не стрелять, поймешь сама. Ну… к примеру, если они обнаружат и начнут меня убивать. Ты же не хочешь чтобы меня убили?
– Еще не знаю. Скорей всего нет. Но надо подумать…
– Ладно, думай, а я выдвигаюсь. Если они люди… ну ты меня поняла, я выйду с ними поговорить. Вот с этого самого момента следи за ними внимательно. Если что-то пойдет не так, дам знать, когда стрелять. Ты поймешь. Заранее сигнал не обозначаю, возможно они мне руки свяжут, так что по ситуации…
– Не маленькая, второй раз уже повторяешь. Я с самого детства отличалась редким умом и сообразительностью… – Катарина возмущенно фыркнула, а затем неожиданно ободряюще улыбнулась. – Иди уже. Все будет со мной хорошо. Если ты конечно беспокоишься.
– Ну да…
Я быстро срезал с формы все нашивки и шевроны, кто его знает, возможно у них острая аллергия на парашютистов Люфтваффе и отдал Катарине Маузер, оставив себе только Люгер.
– Держи, – шведка протянула мне на ладошке свой маленький Вальтер. – Может пригодится. У него отдачи совсем нет, куда прицелишься туда и попадешь. Можешь его засунуть за крагу ботинка.
– Ага… данке шон фрекен Гедин. Да… совсем забыл. А почему грузовая капсула выглядит по другому… ну этих… изоляторов
