Так… мелочи. Обычная первоначальная воинская подготовка, чтобы обозначить понятие службы дамскому контингенту. Хотя справедливости ради скажу, Катя на саму службу и не жаловалась. В основном, на дикую для нее армейскую бытовуху. Все остальное, ей даже нравилось. Да и на бытовые мелочи она пеняла по инерции, дабы вызвать жалость. Женщины, что с них взять…
– Я не могу уже милый… мои волосы превратились уже в паклю… – в очередной раз жалостливо всхлипнула Катарина. – Мне надо срочно в салон красоты…
– Я бы не сказал… – я погладил рукой о шелковистым локонам. – Что-то ты кажется немного преувеличиваешь?
– Бесчувственный ты Алекс, – горько вздохнула шведка. – Нет, чтобы пожалеть.
– Так я жалею…
– Вот и жалей… и вообще, чего ты лежишь бревном. Знаешь как я соскучилась? Делай же что нибудь…
– Что именно? Скажи на ушко…
– О-о-о… я бы хотела…
Что она хотела, я так и не узнал. Раздался деликатный стук в дверь.
– Черт… – ругнулся я и метнулся к двери. – Кто? Что?
– Закругляйся Ротмистров, – сообщил мне голос Селиванова. – Боевая тревога. Я жду…
Такого потока изощренных русских ругательств, да еще в устах своей жены я не ожидал. Вот бы чего хорошего от своих новых подружек научиться, так нет – начала с универсального средства коммуникации.
– Это не очень хорошие слова, Кати, – тактично заметил я стараясь не рассмеяться.
– Зато очень к месту! – возмущенно зашипела Катарина. – Весь кайф обломали суки позорные. Все, решено. Уходим на дембель и не смей спорить со мной. В гробу я видела эту службу. Я в университет преподавателем пойду, а ты домохозяином будешь…
– Хорошо милая. – Я прижал ее к себе. – Вот разберусь, что там случилось и поговорим с тобой.
– Ладно… – Катя намочила мне щеку слезами. – Знали на что соглашаемся. Иди уже… убей там всех или чем вы там собираетесь заняться. Иди. Но мы с тобой поговорим еще на эту тему…
Последние поцелуи и я вылетел за дверь. Селиванов глянул на меня и хмыкнул:
– Сочувствую Ротмистров.
– Мне от этого не легче, капитан.
– Разговорчики курсант. – Селиванов усмотрел в моем ответе некое посягательство на свой статус и мигом прекратил панибратство. – Слушай команду. Бегом в расположение, экипировываться по полной выкладке, согласно штатного расписания. Затем сбор в зале инструктажа. Выполнять…
М-да… интересно куда и зачем? Я побежал в расположение, где мне стало еще интересней. Личный состав спал без задних ног, а в каптерке одевались только Пашка Синицын и Доджи Тамеркулов – бурят из соседней группы. Оба поручики и оба из воздушно-десантного корпуса, только из разных разведбатов. Вполне боевые офицеры, причем отмеченные немалыми наградами и самое главное, одни из самых успевающих в группе.
– О, Санек… – протянул Пашка увидев меня. – А мы с Доджи гадали, кто третьим будет.
– Я не гадал, я сразу тебе сказал… – буркнул Тамеркулов и стал натягивать высокие унты.
– Тоже мне провидец… – отпарировал Пашка. – Тут не надо семи пядей во лбу быть. К Саньку все преподы неровно дышат
– Хорош галдеть. – Я начал стягивать комбез. – Толком можете объяснить, что куда и зачем?
– А вот хрен его знает? – Синицын пожал плечами. – Из личного состава подняли нас троих. Остальная группа состоит только из инструкторов. Наш Селиванов тоже пойдет. Куда и зачем – хрен его знает. Но кипишь в штабе нешуточный. Я там краем уха слышал что возглавит операцию сам Мамант. А это тебе не хухры-мухры…
М-да…Мамант – это полковник Старицкий Дмитрий Дмитриевич. Я не шучу, именно так его зовут. А почему Мамант, а не Мамонт, не знаю. Его так даже инструкторы называют – втихомолку конечно. Ибо он начальник всего учебного центра. За его спиной организация и проведение десятков успешных диверсионных операций, вошедший в местные учебники. Личность реально легендарная. Льстит мне поработать вместе с таким человеком, хотя честно говоря, думаю, знал бы он, кто я на самом деле и что у меня за плечами, сам почел бы за честь. М-да… льщу я себе конечно нещадно, но из песни слов не выкинешь.
Ну да ладно… чего гадать. Скоро и так все станет известно. Значит что у нас здесь?..
Бельишко. Тонюсенькое, практически невесомое, но очень теплое, – из шерсти какой-то местной твари, пополам с хитрой синтетикой. Поверх еще один комплект, уже крупной вязки. Все по уму, получается прослойка воздуха под одеждой.
Дальше комбинезон на меху. Под самое горло, весь в карманах и даже змейка на заду предусмотрена на случай нужды. Материал мягкий, но очень крепкий и как говорят, не горючий. Поверх него длинная парка с капюшоном. Полы до колен, но отстегиваются. Тоже очень удобно. Причем, поверх комплекта, маскхалат одевать не надо. Все нужного цвета.
Теперь унты. Ну как унты – это я их по привычке так называю. Сапоги из хитрого материала, до колен, перехваченные в нескольких местах ремешками. Чем-то похожи на бродни. К ним прилагается комплект вкладышей. Обувка чрезвычайно удобная и теплая. Честь и хвала конструктору ее придумавшему. Реально так – ведь для солдата, воистину, обувь самое первое дело.
Поверх всего одеваю РПС – то есть, ременно-плечевую систему. Тоже конструкция по уму. На любой комплект экипировки. Что хочешь специальными клипсами закрепить можно – от кобуры и подсумков, до ранца. Нам бы, в свое время такую, ан нет – сами шили из брезентухи.
Так… вроде все. Маску, шапочку и шлем одену позже. Жарко будет невыносимо.
Бронежилет приказано не брать и это хорошо. Значит в атаку на укрепрайон идти не будем. Да и довольно громоздкий он, честно говоря. Никак не привыкну, ничего подобного не приходилось раньше носить.
– Ну что расселись? – скомандовал я Синицыну и Тамеркулову. – Марш в оружейку.
– А чего это ты раскомандовался? – Синицын почесал фиолетовый бланш под глазом.
– Иди уже… – подтолкнул его Доджи. – А то он сейчас тебе второй такой организует.
Ну да… это я его так приложил во время учебной схватки. Все по-честному, без обид – кто его заставлял ногами так махать? Баловство это – всякие восточные единоборства. Хотя он действительно хороший мастер, но
