- Как? Набить ей морду несколько затруднительно.
- Именно так, - ласково проговорила вдруг мама, - иронией, стойкостью, непримиримостью к Фениксу. Это дает нам время отыскать способ тебя спасти.
Я потянулась к ней, обняла и с трудом удержалась от всхлипа. Чертовы три недели слились в бесконечный день, наполненный короткими снами и борьбой с собой.
То, что сделал Видар, выглядело бесчеловечным. Но он и не был человеком. В каой-то степени я даже понимала его.
Смогла бы я сделать то же самое для брата? Можно вздернуть подбородок и гордо сказать нет. А можно помолчать и прислушаться к себе.
Интересно, как много людей откажется от возможности вернуть самого дорого человека ценой жизни незнакомца? Сказать ответ?
- Где Алистер? – спросила, отстраняясь.
Мама задумчиво проводила рукой по моим волосам. Чуть улыбнулась:
- Ну как где, сейчас общается с советниками насчет выделения средств для перестройки школы фейри. Если мы заключим союз с Неблагими, то будет обучение по обмену.
- Странные времена, - перебила я ее, - чтобы объединялись два Двора…
- Не объединялись, а начинали работать вместе.
- Неужели отца и Рагнола так пугают люди.
- Скорее не люди, а то, что у них в руках, - задумчиво пробормотала мама, - мы пока не можем найти противоядие от холодного железа, это все генетическая предрасположенность. Мало ли… Две расы, абсолютно разные во всем, чудом нашедшие общий язык. Но напряжение остается, Ния. Надо быть готовым ко всему. Людям сейчас невыгодно развязывать войну, как и нам. Но если дело дойдет до этого, то лучше быть наготове. Ты встаешь?
Я оглядела гору подушек, смятое одеяло и кивнула:
- Да, надо привести себя в порядок. Хочу встретиться с Алистером. Странно…
- Что?
По легкому хлопку мамы, две тени внесли темно-лазурное платье с открытыми плечами и широкими рукавами. К нему прилагались туфли на невысоком каблуке, усыпанные бриллиантами. И бриллиантовая же диадема – символ принцессы.
- Ну я так понимаю, Видар потребовал меня у отца задолго до моего рождения. Тогда он явно не собирался подселять мне огонь. Вопрос – зачем?
- Он говорил, что у тебя сильный целительский дар. И ему хочется лично обучить такую фейри. Знаешь, Ния, иногда все объясняется очень просто.
- Значит многоходовочки нет?
Я провела пальцами между блестящих каштановых прядей. На вопрос мамы, прислать ли Нуалу – дворцового стилиста – кивнула.
- Ния…
- Ммм?
- Тут многоходовки нет. Видар – эгоистичная расчетливая скотина, который ради каприза потребовал дочь у друга. Только потому, что тот был в тяжелой ситуации и нуждался в помощи. Прости, мы старались тебя защитить и не нарушить обещание.
- Я вас люблю, - ответила просто, - мам, все хорошо. Ты ведь права, я буду бороться.
Угу, пока однажды не упаду вниз из окна. Тогда победит Алиана.
Мама вышла, сообщив, что ей необходимо заняться делами и проверить, что у алхимиков. А я устроилась на высоком стуле перед зеркалом. Уже просто кожей ощущая, как к моим покоям на полной скорости несется Нуала в окружении крылатых помощник. Восьмирукая фейри всегда ассоциировалась у меня с очень болтливым и очень дружелюбным ураганом. Вот и отлично! Поболтаю с ней, чуть развеюсь. И перестану вертеть слова Феникса в голове. Хватит уже разбирать их на составляющие. Да, он признает ошибку и что? Не факт, что, Видар не передумает, увидев, как я пропадаю, а на мое место приходит Алиана.
Мотнула головой, не понимая, почему глаза снова щиплет и все сильнее хочется спать. Пять часов – достаточно для фейри. Я могу не спать еще суток двое, а то и трое.
Но только вот голова становилась все тяжелее, предметы начинали расплываться. Я проваливалась в сон, сама того не желая. Из последних сил вскочила, мысленно пытаясь дотянуться до Алистера, позвать теней. Так и не поняла, смогла ли, потому что рухнула на пол. И нырнула в сон.
Глава 24
- Ты жив только потому, что есть шанс спасти Нию тобой.
- Мою жизнь на ее?
Видар смотрел на Дорана и понимал: друга у него больше нет. Он знал, что когда у Короля Теней такой бесстрастный голос и такое выражение лица, то все, он в ярости. Не в горячей, которая туманит голову, а затем отступает. Нет, его ярость напоминала гору льда. Та же сдержанность и неукротимость.
Всего один порыв, всего одно искушение, растянутое на века, и он почти разрушил все вокруг себя. Видар мысленно сжал кулаки, понимая, что за ним наблюдают. В этой огромной лаборатории, освещенной слишком ярким светом, их было трое. Рагнол сейчас возился с зельями, не обращая ни на кого внимания. На Видара он с самого начала обращал внимание исключительно как на один из ингредиентов.
- Доран, я…если бы мог, я бы отдал свое бессмертие.
Король Теней взглядом посоветовал заткнуться и обернулся к Рагнолу.
- Ну что?
- Готово, - сообщили в ответ.
Король Неблагих сейчас выглядел как обычный маг-алхимик: в темных штанах, заправленных в сапоги, в серой рубашке, на которых пятнами расплывались остатки ингредиентов, волосы прикрыты защитной шапкой. В руках держал небольшой флакон с необычным зельем. Чем дольше Видар на него смотрел, тем неприятнее становилось внутри.
- Осознанный сон?
- Именно, - кивнул Рагнол, - знаешь, да? Слышал?
- Доводилось, - откликнулся Видар, - не самая приятная вещь.
- Да, да. Одно дело находится в чужом сне в виде бесформенного сгустка, не имея права вмешаться. А другое – явиться туда во всей красе и в полном сознании.
- Главное не сойти при этом с ума, - добавил Доран с каким-то садистским удовольствием, - с другой стороны вечность в дурмане сумасшествия — это неплохое наказание.
- Я спасу Нию.
Король Теней снова проигнорировал, видимо, решив
