Советское руководство надеялось на поддержку Финского народного правительства во главе с О. В. Куусиненом со стороны финского населения. Определенная роль при этом отводилась и военнопленным. В карельских архивах изучены более 260 протоколов допросов финских военнопленных, которые проводились на приемных пунктах военнопленных. Наряду с обычными вопросами, которые задавали следователи на пунктах приема военнопленных (К какой части принадлежите? Какое имеется вооружение, снаряжение и обмундирование? Каково настроение солдат? и др.), были и политические (Что вы знаете о Народном правительстве Куусинена и его программе? Знаете ли вы, что войну против СССР начала кровожадная финская буржуазия? Хотели бы вы остаться в СССР? и др.).
С самого начала военных действий большой интерес к финским военнопленным стали проявлять советские разведорганы. Уже в ходе первых допросов финнов на приемных пунктах военнопленных их сотрудники особое внимание уделяли «классово близким элементам — рабочим и крестьянам», никогда не состоявшим в шюцкоре, Карельском академическом обществе (КАО) и других, как считали в СССР, антисоветских организациях. У таких лиц выявляли мотивы вступления в финскую армию, настроение, с которым они воевали, имеют ли данные люди родственников в СССР (прежде всего в Карелии) и т. п.
Особым вниманием и доверием спецслужб пользовались те финны, которые добровольно сдались в плен Красной Армии. Как правило, они давали подробную информацию о составе и командовании своих частей, рассказывали, кто среди их сослуживцев состоял в шюцкоре и других военизированных формированиях и другую полезную для советских органов информацию. Именно среди таких людей велась вербовка агентов.
Судя по архивным документам, лишь небольшое число финских пленных дало свое согласие на сотрудничество с советскими разведорганами. По социальному составу, в основном, это были рабочие и крестьяне, многие из них являлись представителями социал-демократической партии. Так, среди военнопленных Сестрорецкого приемного пункта, которые добровольно сдались в плен и выразили желание к сотрудничеству с советскими властями, были: Карл Холстикко, социал-демократ с 1938 г.; Орво Пейтсамо, 1905 г. р., социал-демократ; Матвей Луома, добровольно сдался в плен и заявил, что верит в Декларацию правительства Куусинена; А. Виртанен, перешел на сторону Красной Армии и согласился написать листовки на фронт; Ю. Пусила, пожелал написать обращение к финским солдатам, и др.
В числе военнопленных, которые прошли в декабре 1939 — январе 1940 г. через Петрозаводский приемный пункт пленных, также были те, кто добровольно сдались в плен и начали сотрудничать со следователями: Арви Лимантус, Анти Валтонен, Отто Лейкас, Ялмари Мустонен, Юхо Хуттунен, Отто Суутари, Арво Яко, Арне Кархонен и др.
Так, Арне Кархонен, крестьянин-батрак из дер. Селкоскюля прихода Суомуссалми, подписал подготовленное письмо, в котором призвал финских солдат с оружием в руках переходить на сторону Народного правительства Финляндии. В письме отмечалось, что Красная Армия идет в Финляндию с целью освободить финский народ от гнета капиталистов и помещиков.
С помощью таких военнопленных, как Кархонен, готовились письма и обращения к солдатам финской армии. Часть этих писем в виде небольших по формату антивоенных листовок с портретами военнопленных забрасывалась в тыл противника[51], другая часть в качестве пропагандистских материалов публиковалась в органах печати Народного правительства Финляндии.
Приведем как пример одну из листовок:
Финские солдаты приветствуют Народное правительство.
Мы, солдаты финской армии, 12-й отдельной строительной роты, находясь в плену у Красной Армии, узнали о том, что в Финляндии, в г. Терийоки создано новое правительство, которое является действительным представителем и выразителем воли трудящихся. Это правительство даст мир финляндскому народу, установит контроль над крупными фабриками и заводами, уничтожит безработицу, голод и нищету трудового народа. Поэтому, мы, как и каждый рабочий, крестьянин, солдат Финляндии, приветствуем новое Народное правительство и опубликованную им Декларацию. Мы будем всеми силами помогать ему в осуществлении поставленных им задач.
Урье Торикиака, Калле Лахти[52].
Именно среди тех финских пленных, которые дали свое согласие на сотрудничество с советскими разведорганами, велась вербовка агентов. В последние годы автору монографии удалось познакомиться с некоторыми прежде секретными архивными документами периода Зимней войны. В карельских архивах удалось обнаружить списки финских военнопленных, которые были завербованы органами НКВД, прошли соответствующую разведподготовку в СССР и затем в качестве агентов в 1940–1941 гг. заброшены на территорию Финляндии.
Однако анализ этих архивных материалов показывает, что эффективность вербовки и работы этих агентов на родине была низкой. Большинство из них либо было арестовано спецорганами Финляндии, либо сами они после переброски в Финляндию добровольно обращались в эти органы, заявляя, что были завербованы НКВД. Многие «агенты» не только давали подробную информацию об их подготовке в разведшколах на территории СССР, раскрывали свои «задания», но и обещали сообщать в соответствующие органы, если на них выйдут «русские шпионы».
Так, Илмари Фагерстрем попал в плен в 1939 г., был завербован советскими спецслужбами и в 1940 г. заброшен в Финляндию. Сдался финским властям и обещал помощь в разоблачении русских разведчиков. Суло Ярвинен, будучи в плену в период Зимней войны, дал согласие на сотрудничество с советской разведкой. Однако после возвращения в Финляндию в 1940 г. сдался финской полиции, дал сведения о своей вербовке в СССР и обещал помощь в разоблачении «советских шпионов», если они выйдут на него. Тойво Муукка попал в плен в 1939 г. и дал согласие на сотрудничество с советскими спецслужбами. Прошел соответствующую подготовку в спецшколе НКВД и в 1940 г. с общей массой финских военнопленных был возвращен в Финляндию. Но сразу признался финским следователям о том, что является «русским шпионом», рассказал о процессе вербовки и подготовке в спецшколе и обещал содействовать в раскрытии других советских разведчиков, если они будут искать контакты с ним[53].
На основе имеющегося сейчас материала можно отметить, что попытка советских политических и разведорганов использовать в своих целях финских военнопленных в период советско-финляндской войны 1939–1940 гг. не принесла ожидаемых результатов. Впрочем, не исключается и тот факт, что некоторые бывшие военнопленные могли не признаться финским властям об их вербовке советскими спецорганами и продолжить свою работу на них уже в период войны между СССР и Финляндией в 1941–1944 гг. Вполне понятно, что данный
