Глава 6
Беседа в саду мудрости
Егора разбудила трель дверного звонка – достаточно громкая, чтоб быть услышанной спящим человеком поверх плавно звучащей мелодии знаменитого японского композитора Китаро. Киреев быстро встал и оделся. Так ему звонили не домой, а на работу: сигнал был выведен на коммутатор, чтобы Егор мог слышать его из любой точки своего жилища. А сегодня – воскресенье, и вроде как не выпадало еще случая, когда в этот день в «Погребок Аль-Хазреда» попытался бы попасть обычный покупатель. Но было в городе несколько личностей – и чуть побольше было их в стране – которые не относились, в общем-то, даже к обычным людям. Поэтому, раз уж некто начал трезвонить в книжную лавку Егора в выходной день – он, скорее всего, имел на то моральное право. Взгялнув на монитор видеонаблюдения, Киреев убедился в правильности своей догадки. Не впустить этого было бы очень большим неуважением – а тот ведь наверняка чувствовал присутствие Егора в доме. У входа в магазин стоял не кто иной, как Орвиланд – один из могущественнейших магов Ростова, в свое время рекомендовавший Киреева в питерскую Академию. Неясным оставалось лишь то, почему Орвиланд позвонил именно в магазин, а не в дом – ведь в его собственной библиотеке и томов насчитывалось гораздо больше, и знания они содержали куда как более ценные. Разве страсть к коллекционированию могла привести сюда этого почтенного адепта Тьмы. Но почему, в таком случае, он не заходил в «Погребок Аль-Хазреда» раньше, предпочитая навещать Егора именно дома?
«Что ж, сейчас я это узнаю», – подумал Егор, выходя в гостиную. Переход в рабочую часть дома, ни с той, ни с другой стороны совершенно незаметный для посторонних глаз, был оборудован у него прямо здесь.
– Приветствую вас, мастер, – открыв входную дверь магазина, Киреев склонил голову – но совсем слегка: чрезмерное подобострастие традиционно приветствовалось в среде Светлых магов, но никак не при общении Темных. – Да пребудет с вами Тьма.
– Да пребудет с тобой Тьма, Егор, – промолвил Орвиланд.
Этот волшебник резко выделялся среди прочих Темных своей склонностью к мягким жестам, тихой речи и светлым оттенкам – сейчас, к примеру, на нем были надеты пепельно-серые брюки из верблюжьей шерсти и белый кожаный пиджак. Со стороны его вообще можно было принять за представителя противоположного лагеря. Но Егор Киреев был давно знаком с Орвиландом и знал, как много этот маг сделал для дела Тьмы.
– Проходите, – Егор впустил Орвиланда внутрь, а сам закрыл массивную дубовую дверь. Визитер дошел до центра помещения и остановился, осматриваясь.
– Чем обязан высокой чести? – спросил, повернувшись к нему, некромант.
– Оставь на потом дворцовый этикет, – махнул рукой Орвиланд. – Он тебе еще пригодится сегодня – скоро сюда придет Вадим.
– Вадим… Глава Ковена? – потрясенно вымолвил Егор.
– Он самый, – кивнул гость. – А уютно тут у тебя…
Это действительно было так. Обставляя свой магазин, Егор не пожалел средств. В ту пору он многое мог себе позволить, поскольку накануне открытия получил гонорар за первое серьезное дело. За исключением некоторых книг, здесь не было ни единой вещи, которая не являлась бы антиквариатом – причем далеко не только российского происхождения. Итальянские кресла и французские полки. Громадный глобус, изготовленный в колониальной Индии. И румынский диван, принадлежавший некогда самому Владу Цепешу. На такой раритет Кирееву, разумеется, никакого гонорара не хватило бы – диван стал частью награды, полученной от одного из молдавских заказчиков.
Конторка, за которой работал Егор, прибыла в Ростов из Англии и помнила еще времена Чарльза Диккенса. А приглушавший свет причудливый абажур из змеиной кожи был создан в Египте. Правда, в Египте уже арабском – но все равно достаточно много лет назад, чтоб данная деталь вписывалась в общую канву.
Укрепленные на стенах охотничьи трофеи имели менее монументальное происхождение – их изготовили по заказу Киреева ростовские таксидермисты.
– Спасибо, что оценили, – кивнул Егор.
– Здесь есть, что оценить, – Орвиланд подошел к стеллажам, расположенным с правой стороны зала. Здесь у Киреева стояли лучшие образцы современной и классической художественной литературы.
Не всякой, разумеется, а только представляющей жанры, имеющие отношение к магии, мистицизму и прочим проявлениям сверхъестественного. Готические романы и новеллы девятнадцатого века, а также наиболее яркие произведения литературы ужасов и фэнтези века двадцатого. Эдгар Алан По, Говард Лавкрафт, Артур Мейчен и Абрахам Меррит. Профессор Толкиен, Нил Джордан, Пирс Энтони и Джоан Роулинг. Стивен Кинг, Клайв Баркер и Нил Гейман.
Заложив руки за спину, Орвиланд разглядывал разноцветные книжные корешки. Егор с любопытством наблюдал за ним – некромант и представить себе не мог, что волшебник такого уровня первым делом обратит внимание именно на этот отдел.
«А впрочем, логично все, – подумал Киреев через несколько секунд. – Я ведь не думаю круглые сутки о магии только потому, что сам являюсь магом. Так почему же Орвиланд должен? Не удивлюсь, если на магические книги он даже не посмотрит».
Так оно и вышло. К полкам, стоявшим слева от входа, Орвиланд даже не приблизился. Сочинения Алистера Кроули, Мэнли П. Холла, Колина Уилсона, Кеннета Меддоуза и прочих авторов, пишущих на темы магии и оккультизма, такой человек, как он, должно быть, знал наизусть. «Мужчина, вот вы представьте – приезжаете на пляж, а там вдоль берега – станки, станки, станки… – усмехнулся про себя Егор. – Да, хочется иногда отдохнуть от всего этого. Но такие мечты – из разряда несбыточных».
– Как всегда, отличный ассортимент, – одобрительно кивнул Орвиланд. – Все самые горячие новинки и все бриллианты из классической коллекции.
– Как всегда? – поднял бровь Егор. – Но вы ведь прежде не бывали здесь. Дистанционное наблюдение?
– Зачем бы? – Орвиланд повернулся к нему. – Я иногда присылал к тебе курьеров за нужными книгами. Работы невпроворот – иногда по нескольку дней не выходит выбраться из дома. Даже в продуктовый магазин, что расположен прямо напротив.
Киреев знал, какого рода работой занимается его нежданный гость, а потому ни на секунду не усомнился в его словах. С такой специализацией, как у Орвиланда, порой не то что в магазин не сходишь
