Эдеард сокрушенно опустил голову.
– Грибы гаче, – умоляюще прошептал он.
Кристабель начала смеяться, но смех прервался всхлипываниями. Она ударила его по голове, а в следующее мгновение они уже оказались в объятиях друг друга.
– Я думала… – Она опять всхлипнула. – Я думала, ты… Я не знала, что думать. Я ничего не понимала. После этой недели – после всего, что мы делали, после того, что мы вместе испытали, – я не знала, почему…
– Ш-ш-ш. – Он пытался ее успокоить и крепче прижимал к себе. – Тише. Произошла глупейшая ошибка, и это только моя вина. Всю свою оставшуюся жизнь я буду стараться ее исправить. Клянусь. А теперь, прямо сейчас, я пойду к твоему отцу и попрошу его согласия. Я знаю, у меня всего один день. Если… – он помолчал, – только ты согласна.
– Нет, – сказала она.
– Почему? – ошарашенно воскликнул он.
– Потому что в тебе говорит твоя вина.
– Нет. Я действительно хочу на тебе жениться. Я еще не могу поверить, что и ты этого хочешь, но, если ты думаешь, что я снова сделаю глупость, тогда…
– Послушай. – Она схватила его за руки, не давая ему жестикулировать. – Посмотри на меня.
Эдеард подчинился. Она была потрясающе красивой, даже с залитым слезами лицом.
– Когда я предлагала тебе провести неделю со мной, я знала, о чем прошу, – произнесла она. – Я, как мне казалось, предоставила тебе выбор: традиционную «неделю и один день» – или любовное свидание в тот же день безо всяких обязательств. Ты выбрал неделю, и твой выбор многое рассказал о тебе, о том, что ты уважаешь меня, а не просто хочешь затащить в постель. Но ты-то не знал, что все это означает. Ты не думал о браке. Ты не обдумывал свое решение. Поверь, я долго размышляла, я знала, чего я хочу. Но, Эдеард, ты узнал об этом… как давно?
– Кансин мне все объяснила, – признался он.
– Час назад?
– Нет! Не так давно. Я сразу примчался сюда.
– Хорошо, полчаса назад. Эдеард, такие решения не принимаются за полчаса. Ты поступаешь так из-за чудовищного недоразумения, и весьма любезно с твоей стороны стараться меня утешить. Это лишь прибавляет тебе привлекательности в моих глазах, но не делает твое решение взвешенным.
– Все не так. Я хочу жениться на тебе. Очень хочу.
– Отлично. Кансин объяснила тебе, почему этот обычай принят в наших семьях?
– Чтобы понять, подходим ли друг другу физически. – Он самодовольно кашлянул. – Я полагаю, мы прошли это испытание, не так ли?
– Так. Мы отлично справились. Но говорила ли она, зачем так делают?
– Если мы поженимся, мы будем вместе долгое время, возможно, не одно столетие. И нас все должно устраивать.
– Да, но и это еще не гарантия, особенно если мы заключаем брак в столь раннем возрасте. Сотня лет – большой срок для любви, не говоря уж о двух сотнях. Теперь ты понимаешь? Я думала об этом с того момента, когда мы впервые встретились, и я поняла, что поступлю правильно, предложив тебе неделю. Но ты-то не думал. Ты подчинился внезапному импульсу. Эдеард, мне нужно, чтобы ты ясно представлял, о чем просишь. Мне это необходимо. Пожалуйста.
– Ох. – Эдеард привстал и остался сидеть на корточках. – Конечно, – послушно сказал он.
Кристабель усмехнулась и наклонилась к нему.
– Но это не значит, что ты целую неделю будешь гадать, сколько тебе потребуется времени, чтобы сделать вид, будто все основательно обдумал. Понятно?
– Да. – Эдеард физически ощутил тепло залившей его лицо краски. – Заступница, какой же будет наша с тобой жизнь?
Она улыбнулась в ответ и поцеловала его.
– Настолько трудной, насколько я смогу устроить.
– Это точно.
Он обхватил ее голову руками и крепко расцеловал.
Они еще долго сидели, обнявшись. Когда они наконец отодвинулись друг от друга, про-взгляд Эдеарда обнаружил, что на третьем этаже Лорин выходит из себя, поторапливая на лестнице четверых вооруженных охранников. Даже для хорошо тренированных мужчин подъем был делом нелегким.
– Твой дядя торопится сюда, – негромко произнес Эдеард.
– И Мирната вернулась, – весело добавила она.
Эдеард обернулся. Девочка, прижавшись лицом к стеклу, заглядывала в комнату. Затем его про-взгляд обнаружил и приближающегося по центральному коридору Джулана.
– О Заступница, – простонал он.
– С папой я все улажу, – сказала Кристабель, направляя отцу телепатическое сообщение.
Эдеард позволил стеклянным дверям открыться.
– Ты просил прощения? – обратилась к нему с порога Мирната.
– Да, – заверил ее Эдеард. – И мы с твоей сестрой во всем разобрались.
– Я знала, что так и будет.
– Хотел бы я это знать заранее.
Она наклонила головку, внимательно его рассматривая. Эдеард, поежившись под ее пристальным взглядом, впервые понял значение фразы «из шести в шестьдесят».
– Если бы я была старше, я бы выбрала тебя себе в мужья, – решила Мирната.
– Э-э… я рад.
Кристабель поцеловала сестренку в макушку.
– Еще раз вокруг оранжереи.
– Крисси!
– Вперед. Сейчас же.
Мирната печально вздохнула и убежала.
Кристабель улыбнулась ей вслед.
– Мне уже сейчас жаль ее будущего мужа.
– Что твой отец? – спросил Эдеард.
– Успокоился. На время. Мы оба должны с ним поговорить.
Эдеард попытался изобразить ободряющую улыбку.
– Он поймет. Лучше, чем кто-либо другой. – Кристабель встала и подошла к большому зеркалу. – О Заступница. Ты только посмотри на меня.
– Ты выглядишь великолепно.
– Очень любезно. Но не слишком правдиво. – Телепатическим посылом Кристабель вызвала свою горничную. – Я хочу быть готовой снова показаться людям. Это займет некоторое время.
Она принялась распутывать руками пряди волос.
– Хорошо.
Он наконец-то смог как следует осмотреть ее спальню. Насколько Мирната предпочитала розовый цвет, настолько же в комнате Кристабель преобладали кружевные рюши и оборки. Это его немного расстроило.
– Ты можешь подождать, если хочешь, – сказала она.
– Да. Я подожду.
– Эдеард, не здесь.
– Хорошо.
Кристабель вытащила из туалетного столика пару сережек.
– Эдеард?
– Да?
– Что же случилось с бедным дядей Лорином во дворе?
– Представления не имею, – с невинным видом ответил он, поспешно закрывая за собой дверь спальни.
У входа в участок Дживон Эдеарда дожидался капитан Ларош. При одном только взгляде на его парадный сине-красный мундир, саблю и пистолет на белой кожаной перевязи, на его идеально прямую спину Эдеард
