На свободном от баулов Вереска месте был разложен потрепанный плащ, на котором высилась горка серебряных монет. Это была не просто огромная сумма, это было целое состояние. На три, а может и все четыре золотых. За такую сумму вполне можно было сторговать приличный дом в Уствине.
— Забирайте все, — Набычившийся Вереск продолжал гнуть свою линию. — Мне ничего не надо.
— Ты Кадая в лесу нашел? Нашел! — Мариса была непоколебима. — Ты его выходил? Выходил. Это меньшее, чем мы можем тебя отблагодарить.
— Так я ж не заради денег его выхаживал.
— Вот именно! И потому только больше достоин награды, — Не дождавшись возражений от
Вереска она обратилась к Крэйвену. — Возьми сколько надо на пять дней пути и выдвигаемся.
Под тяжелый, из-под бровей, взгляд Вереска Крэйвен отсчитал десяток серебрушек и спрятал их за голенищем. На явное, но невысказанное требование взять еще, просто виновато пожал плечами.
Марису процесс дележа не интересовал. Вместо этого она с умилительной неловкостью пристраивала на плечи выданный крестьянином вещмешок.
— Готов?
Он просто кивнул и, не удержавшись, поправил перекрученную лямку на ее хрупком плече.
— Спасибо, — Шепнула Мариса, смутившись. — Вереск, пожелай нам удачи! И береги себя.
— Удачи, госпожа, — послушно пожелал мужик и вновь принялся прославлять Мэйму Милосердную.
