Вася сидел у высокого дерева, вцепившись в свое ружье. Андрей отобрал у него оружие, чтобы парень не наделал дел и передал в руки коллег. Для простого лейтенанта, он обладал слишком уж большой властью. Естественно, все остальные полицейские и пожарные были в трансе.
— Им же плевать! Час, два. День. У кого-то неделю забрали. В итоге, у нас тут толпы людей, и они скоро начнут задавать вопросы.
— Они действительно вампиры? — спросил я.
Наблюдатель окинул меня презрительным взглядом. — Генма? Обычные беглецы. То, что они не бросаются на тебя как дикие звери, не делает их менее мерзкими.
— Я думал, у беглецов бесповоротно сносит крышу.
— Сносит. Пока они не найдут свою копию, и не сожрут. Тогда, разум возвращается к ним. В некотором роде.
Андрей осмотрелся. Ощущение толпы вроде как исчезло, но за нами все равно могли наблюдать.
— Рождается новая личность. С сомнительными моральными ориентирами и жаждой, что тоже никуда не делась. При этом, их сила удваивается, но вернуться в Паутину они уже не в состоянии.
— Тогда что они вообще здесь делают? — у меня появилось очень много вопросов, но это первый. — Почему вы их не…того?
— Поверь, Артур. Я тоже не в восторге, что приходится терпеть здесь эту деревню дураков. Одну из многих, заметь. Но в двух словах не объяснишь. Ты, главное, знай — если говно не тыкать палкой, оно не воняет. Потому, новичкам про них и не рассказывают, до четвертого уровня доступа.
— У меня второй.
— Жаль. Теперь я должен тебя убить. — Андрей сверкнул глазами. Я призвал молот, и чуть его не выронил.
— Расслабься, — хмыкнул наблюдатель. — Считай, что тебе повезло. Но с Генмой не связывайся. Целее будешь.
Около дерева лежал пожилой мужчина. На лбу у него дымилось белое пятно.
— Есть у них один парень. — Андрей потряс смертного за плечо. — Делает все то же, что и я. Только жуть как топорно. Видишь?
— С ним все будет нормально? — я присмотрелся к жертве вампиров. Дедушке будто лоботомию сделали.
— В большинстве случаев, да. Кто-то оклемается, но если здоровья не было, тяжко будет. Это как импульс, вызывающий у всех, кого не защищает система, магический микро-инсульт. Они же не думают о больных, о стариках, о детях. Главное ведь набежать, и залить все цементом, без суда и следствия.
Я заглянул Андрею в глаза. — А какого хрена мы их тогда отпустили?
Эти парни даже хуже, чем монстры с которыми мы сегодня пришли драться. С моральной точки зрения.
— Еще раз говорю тебе. Все сложно. А это их право. Закрепленное кровью, — с отвращением сказал наблюдатель. — И Генма будут защищаться всеми возможными способами. Поэтому, наша с тобой задача, Ким — сделать все, чтобы им не надо было защищаться.
Тьфу. — Терпеть не могу политику и интриги, — скривился я.
— А тебе и не надо их любить. — Он вновь сверкнул глазами. — И даже это не самая большая сложность в нашей работе, Ким. Тебя это дерьмо не касается, а я ныряю в него с головой, каждый, мать его, день. Потому и прошу быть осторожнее. И без вас дел хватает. Главное, чтобы ты действовал оперативно и не плодил их. Чем больше поселение, тем сильнее упыри наглеют.
— Там недалеко моя мать живет, — как бы между делом сказал я.
Андрей удивленно хмыкнул, пожал плечами. — Не переживай. Если речь не идет о скрытности, они людей не трогают.
— Да я не переживаю. Она сама какого хочешь вампира съест, — из мамы бы вышел отличный агент. Через месяц не осталось бы ни одного открытого портала, генма убрались бы обратно в Амаравати и в наблюдателях отпала бы всякая необходимость. Просто потому что находиться с ней на одной планете очень тяжело. Может, стоит купить ей договор. Ух как весело сразу станет.
— Жесткая женщина, — буркнул наблюдатель. — Я-то не сразу срастил, что ты в нее такой упрямый осел пошел.
— Ты извини, что я тут сыплю вопросами, — возмутился я. — Но кто дал упырям такие обширные права?
— Те же, кто дал нам силу, Артур. — ответил наблюдатель. — А раз правила есть, их надо соблюдать. Даже если это дерьмовые правила. Ибо без них будет еще в тысячу раз хуже. Пока ты этого не поймешь, мы с тобой не сработаемся.
— Я думаю, мы не сработаемся, пока ты лезешь в мою семью своими грязными руками, — ответил я.
Андрей начал трещать. — Действительно хочешь поговорить об этом сейчас?
— Да я так. Между делом. Чтобы ты не расслаблялся, если вдруг что.
…
Дядя Миша стоял посреди поля боя, на руинах больничного корпуса. Половина здания, если не больше, обвалилась, превратившись в гору кирпичей. Как я понял, именно под ней был погребен старец.
Олег помогал полицейским складывать вырубившихся людей на носилки. К счастью, если не считать потери памяти и разнообразных мелких ссадин, никто серьезно не пострадал.
А вот сам напарник сильно обгорел. Когда мы пришли на место, ему уже успели забинтовать ногу.
— Чего ж придумать-то? — ворчал вслух Андрей оглядывая поврежденные строения. — Утечка химикатов? Вот только откуда здесь, нахрен, химикаты… Если только сказать, что тайком свезли с мусоросжигательного. Черт, тогда придется там концы подчищать. Вот же пидрилы, весь план действий обосрали!
Его взгляд задержался на фонтане горячей воды, бьющей из — под земли. — Это откуда взялось?
— Здесь лечебные грязи, — ответил Олег. — Кажется, я случайно вызвал гейзер.
— Все-то у тебя случайно, Красильников… Хотя, это мысль. Скажем, что карман природного газа лопнул, все надышались, никто ничего не помнит. Молодец, начинаешь потихоньку реабилитироваться.
— Ты как, дядь Миш? — спросил я у командира. Как и я, он был весь бледный и тусклый. Куртка пропиталась кровью. Руки тряслись. Походу, в этом бою он превзошел сам себя, и вспомнил такое, что вообще нельзя вспоминать.
— На хер. — тихо сказал он. — Это был последний раз. Через двенадцать лет, пусть кто-то другой с ним корячится.
— Знаешь, Михал Юрич. — Олег
